НАБЕГ НА СМОЛЬНЫЙ. Документы Сиссона. 1917—1918 гг.

Эдгар Грант Сиссон (1875—1948),—видный американский журналист, издатель газет “Коллиерс викли” (1911— 1914) и “Космополитэн” (1914—1917), сопредседатель комитета общественной информации США (1917—1919) и генеральный директор иностранной секции этого же комитета в России (1917—1918) по существу выполнял роль разведчика, добывавшего данные документы из текущих архивов Смольного. Это было специальное поручение президента США Вильсона. Государственному Департаменту необходимо было выяснить, правда ли, что большевики тесно связаны с Германией, следовательно, выступают против стран Антанты и США. Правительству США было тогда необходимо в сжатые сроки принимать решение об отношении к большевикам: поддерживать их или нет. Миссия Сиссона прошла блистательно. Он добыл 68 документов, часть которых подтверждала наличие связи Ленина с немцами и даже прямую зависимость СНК от Правительства Кайзеровской Германии до весны 1918 года.

Дело начиналось так. 4 февраля 1918 года к послу США в России Д. Фрэнсису пришел русский журналист закрывшейся к тому времени газеты “Вечернее время” Евгений Петрович Семенов-Коган. Он принес фотокопию подлинного письма Иоффе, которое, как он уверял, свидетельствовало о связях большевиков с немцами. Еще раньше, 2 февраля, напарник Сиссона по Информбюро полковник Раймонд Роббинс принес ему тексты английских переводов аналогичных документов из так называемой “Новочеркасской подборки”, захваченных или купленных агентами. В целях проверки их достоверности американцы совместно с англичанами организовали две шпионские группы: одну “телеграфную” во главе с бывшим полковником Самсоновым и другую — “группу захвата” во главе с Семеновым. В последнюю входили военные, работавшие в сухопутных и военно-морских штабах, имевшие пропуска в Смольный и другие учреждения. Сбор информации был резко увеличен. 22 февраля Семенов принес еще три копии писем из Смольного. Вскоре выяснилось, что сговор Советской России с Германией датируется, по крайней мере, 14 января. Сиссон усилил разведывательные действия своих людей, чтобы внимательно следить за прохождением всех нужных ему документов в Смольном. Наконец, однажды в конце февраля он вместе с Семеновым разработал план набега на Смольный, где хранились папки с документами. Дело облегчалось тем, что большевистские служащие были заняты подготовкой к переезду правительства из Петрограда в Москву. Приготовления к набегу проходили с 27 февраля до вечера 2 марта. Разведчики ожидали того момента, когда папки будут сложены и упакованы в ящики на дворе Смольного. К тому времени американское и британское посольства были уже эвакуированы в Вологду. Надо было спешить. Разведчики распространили среди охраны—матросов в Смольном — провокационный слух о том, что якобы в ящики прячут золото. Матросы разбили прикладами часть уже готовых к отправке ящиков, и в них, разумеется, золота не нашли, а обнаружили только бумаги, которые им не были нужны. Утром 3 марта, в воскресенье, Сиссон, имевший право свободного прохода в Смольный, пошел на рекогносцировку и увидел во дворе на снегу множество разбитых ящиков из соснового дерева с разломанными боками. Ящики ремонтировали рабочие, но явно не успевали сделать работу свою качественно и полностью. Поздним вечером того дня разведчики совершили свой набег на Смольный, они извлекли из некоторых ящиков нужные им документы (у них заранее были сведения о том, что и где хранится). В ночь с 3 на 4 марта Сиссон с Баллардом получили фотокопии, машинописные и мимеографические копии документов и без труда с помощью норвежского посольства и сами вывезли их из России. Сиссон щедро оплатил работу разведгрупп долларами. Никто из участников акции не пострадал. Семенову удалось через год выбраться за рубеж через Архангельск. Перед выездом 21 февраля 1919 года он сделал заявлениеамериканскому консулу Л. А. Дэвису о подлинности документов. Многие из них попали в зарубежные архивы: в Государственный архив США в Вашингтоне, в эмигрантские частные коллекции в Париже и Берлине. Многие из них еще не разысканы и не изданы. 68 документов, из которых 54 были взяты во время набега на Смольный, были опубликованы Сиссоном в октябре 1918 года на английском языке в следующей книжечке: The German-Bolshevik Conspiracy. Issued by The Commitee on Public Information. George Creel, Chairman. War Information Series. № 20 October 1918. Washington. Помощник Сиссона лейтенант Малькольм Дэвис перевел текст этой брошюры со всеми документами на русский язык и издал ее во Владивостоке под названием: “Германские попытки расправы с Россией Участие Германского правительства в большевизме и развале России. Владивосток, 1919”.

“Документы Сиссона” были встречены как сенсация в Америке и существенно повлияли на принятие политических решений Государственным Департаментом и президентом. Сразу же, осенью 1918 года, началась атака на “Документы Сиссона”; полемика продолжается до сих пор и она не закрыта. При этом спорящие стороны почему-то не обращаются в Вашингтонский архив и не рассматривают 14 факсимиле документов, на которых имеются подписи Ленина, Троцкого, Склянского, Горбунова и других лиц. Новое источниковедческое исследование - экспертиза “Документов Сиссона” еще впереди. Правда, очень много уже сделал А. А. Арутюнов, изучивший, прокомментировавший и переиздавший с факсимиле следующие “Документы Сиссона”: №№ 1—3, 5, 11, 13, 15, 18, 25, 26, 28—32, 35—38, 43, 49¹. Во избежание повторений мы останавливаемся на других “Документах Сиссона”.

Здесь мы публикуем небольшую выборку из “Документов Сиссона” по указанному выше американскому изданию, приложенному к воспоминаниям Сиссона “Сто красных дней”2 . Затем переиздаем под № 2 “Комментарий Сиссона”, под № 3—“Протокол Консульства Соединенных Штатов в Архангельске с заявлением Е. П. Семенова о происхождении документов Сиссона. От 21 февраля 1919 года”,— все по той же книге “Сто красных дней”. Далее, под № 4 следует “Наш комментарий”. Эти материалы воспроизводятся здесь фрагментарно с целями, во-первых, способствовать установлению исторической истины, и, во-вторых, стимулировать дальнейшее изучение исследователями проблемы “Ленин и немецкие деньги”. Нет сомнения, что в будущем по этой теме будут написаны целые тома увлекательных исторических разысканий.

В приложениях приводятся шесть схем на тему “Ленин и немецкие деньги” — результат нашего двухлетнего изучения всех опубликованных источников, что позволяет надеяться на то, что схемы начерчены более или менее точно по состоянию источников на данный момент. Нам кажется, что для будущих исследователей это небесполезно, тем более, что А. А Арутюнов, установивший имена всех “ленинских шпионов”3, тем не менее, не раскрыл конкретных связей между ними, иначе говоря, “шпионскую паутину”. Мы восполняем этот пробел.

ПРИМЕЧАНИЯ

1. АРУТЮНОВ А. А. Феномен Владимира Ульянова (Ленина). М., Прометей, 1992. С. 80— 111, гл. 9 “Говорят секретные документы”

2. 25 November 1917—4 March 1918. One Hundred Red Days. A Personal Chronicle of The Bolshevik Revolution by Edgar Sisson, Special Representative of President Wilson in Russia. New Haven: Yale University Press, 1931.

3. АРУТЮНОВ А. А. Феномен Владимира Ульянова (Ленина). С. 111.

ТЕКСТЫ

1. Из “Документов Сиссона”

Документ № 54

Циркуляр от 10 ноября 1914 года.

От министра (финансов) всем группам немецких банков и по соглашению с Австро-Венгерским правительством “Австрийскому кредитному отделу”:

Правления всех немецких банков, которые ведут дела за границей и по соглашению с Австро-Венгерским правительством, “Эстеррейхише Кредитанштальт”.

Настоящим уведомляются, что Имперское правительство полагает, ввиду крайней необходимости просить правления всех учреждений кредита основать возможно быстрее агентства в Лулео, Хапаранде и Вардё, на границах Финляндии, и Бергене, и Амстердаме. Основание подобных агентств имеет место в целях наиболее эффективного наблюдения за финансовыми интересами немецких вкладчиков русских, французских и английских концернов, что возможно станет необходимым при определенных обстоятельствах, что (в свою очередь) может изменить ситуацию на промышленном и финансовом рынках. Тем не менее, управления банковских учреждений должны принимать все возможные меры для совершенно закрытых и абсолютно секретных отношений с финскими и американскими банками. В этой связи Министерство усиленно рекомендует чрезвычайно активный Шведский “Ниа-Банкен” в Стокгольме, банковскую контору Фюрстенберга, коммерческую компанию Вальдемара Ханзена в качестве концернов, которые ведут оживленные сношения с Россией.

(Подпись). № 373

На попечение Отделения международных операций.

ПРИМЕЧАНИЕ

Перед нами описание основной финансовой структуры, зародившейся в феврале 1914 года, за пять месяцев до начала войны. Отметим, как новое, появление в соответствующих поручениях Ленину названий городов Лулео и Вардё. Равным образом, обращаем внимание на упоминание немецких банков. Олаф Ашберг, один из руководителей “Ниа-Банкен”, приехал в Петроград месяц тому назад, в январе 1918 года и, между прочим, хвастался, что “Ниа-Банкен” был большевистским банком. Ашберга подслушала одна из наших собственных групп. Он получил разрешение Смольного на экспорт нескольких сотен тысяч галлонов нефти, открыл в гостинице “Европейская” штаб-квартиру, где принимал обоих немецких должностных лиц — Мирбаха и Кайзерлинга; 1 февраля он заключил с Государственным банком контракт на покупку рублей наличными и на открытие иностранного кредита для Русского правительства. Фюрстенберг теперь находится в Смольном под именем “Ганецкий”, он — один из разведывательной группы, и, кажется, скоро будет ответственным за Государственный банк. Ашберг сейчас в Стокгольме, но скоро вернется. — Э. С. (Ашберг есть в списке большевиков-масонов в Турецком документе. См. главу 24—Ю. Б. О нем подробнее см.: Из глубины времен. СПб., 1993. № 2. С. 3—94).

Документ № 57

Циркуляр от 2 ноября 1914 года от Имперского банка представителям “Ниа-Банкен” и агентам “Дисконто-Гезельшафт”, “Дойче-банка”.

В настоящее время были заключены соглашения между уполномоченными Императорского банка и русскими революционерами г.г. Зиновьевым (А. Зензиновым) и Луначарским. Обе упомянутые персоны обращались к нескольким финансистам, которые, в свою очередь, переадресовали их к нашим представителям. Мы готовы поддержать агитацию и пропаганду, проектируемые ими в России, на (одном) абсолютном условии, чтобы агитация и пропаганда, отмеченная (планируемая) вышеупомянутыми господами Зиновьевым и Луначарским, затронула действующую армию на фронте. В этом случае представители Имперского банка могли бы адресовать их к вашим банкам и попросить вас открыть для них необходимые кредиты, которые будут погашены полностью, как только вы отправите требование в Берлин.

(Подпись). Риссер

(Прибавление как часть документа): Зиновьев и Луначарский обратились с просьбой к Имперскому банку через банкиров Д. Рубинштейна, Макса Варбурга и Парвуса. Зиновьев обратился к Рубинштейну и Луначарскому через Альфатера к Варбургу, благодаря которому он нашел поддержку у Парвуса.

ПРИМЕЧАНИЕ

Луначарский — нынешний Комиссар народного образования. Парвус и Варбург фигурируют в документах в связи с Лениным и Троцким. Парвус — агент в Копенгагене. (См. “Neu Europe”. 31.01.1918. Р. 94—95). Варбург позже собирался посетить Петроград. — Э. С.

Документ № 60

Циркуляр от 23 февраля 1915 года.

Отделение прессы Министерства иностранных дел всем послам, министрам и консульским чиновникам в нейтральных странах:

Мы вам советуем, чтобы в тех странах, где вы аккредитованы, вы открывали бы организации пропаганды в странах коалиции тех держав, которые находятся в состоянии войны с Германией. (В версиях В и С читается: в странах, воюющих с германской коалицией). Пропаганда должна быть связана с возбуждением социальных беспорядков и забастовок, проистекающих из них; революционных взрывов; сепаратизма отдельных частей государства; гражданской войны, а также с агитацией против (в пользу) разоружения и гонки вооружений. Мы просим вас всячески взаимодействовать и относиться благосклонно к руководителям названных учреждений. Эти лица представят вам свои собственные сертификаты (верительные грамоты).

(Подпись). Бартелми

(Оригинальный комментарий первого переводчика как часть документа). Согласно надежной информации, к этой категории лиц принадлежат следующие: князь Гогенлоэ, Бьернсон, Эпелинг (Эвелинг), Карлсберг (Керберг), Суконников, Парвус, Фюрстенберг-Ганецкий, Рипке и, вероятно, Келышко (Колишко)1.

ПРИМЕЧАНИЕ

Здесь точная немецкая формула для подстрекательства “войны тыла” — забастовок, усилий возбудить революцию, использование гуманитарных воззваний, чтобы ослабить войска своих противников. — Э. С.

Документ № 61

Циркуляр от 14 октября 1916 года от президента Кирдорфского Рейнско-Вестфальского Промышленного Синдиката в центральную контору “Ниа-Банкен” в Стокгольме, Свенсен-Бальтцеру, представителю “Дисконто-Гезельшафт” в Стокгольме и г-ну Киршу (Крику), представителю “Немецкого банка” в Швейцарии: Рейнско-Вестфальский промышленный угольный синдикат поручает вам заведование счетом, который вы должны открыть для поддержки русских эмигрантов, желающих вести пропаганду среди русских военнопленных и в русской армии.

(Подпись) Кирдорфф.

ПРИМЕЧАНИЕ

Этот документ уже фигурирует в архивах нескольких правительств, вовлеченных в переписку с князем Бюловым. Он имеет новое и прямое отношение к документам Ленина — Троцкого, которые следуют здесь далее. — Э. С.

Документ № 62

Копенгаген, 18 июня 1917 года.

Г-ну Руффнеру, Гельсинфорс

Дорогой сэр! Уведомляю вас, что со счета “Дисконте-Гезельшафт” переведено 315.000 марок на счет г-на Ленина в Кронштадте по распоряжению Синдиката. Пожалуйста, уведомьте о получении.

Ниландевэй, 98, Копенгаген, В. Ханзен и К°. Свенсон.

ПРИМЕЧАНИЕ

Кронштадт, военно-морская база, был “нервным центром”, из которого ленинская деятельность распространялась в течение лета, как перед, так и после его бегства из Петрограда. Он не всегда был там, но это была его большевистская вотчина. Матросы были и всегда оставались его первой опорой. Ханзен и К° названы в документе № 54. — Э. С.

Документ № 63

Женева, 16 июня 1917 года.

Г-ну Фюрстенбергу, Стокгольм

Пожалуйста, имейте в виду, что по просьбе г-на Катца 32.000 (82.000) франков было заплачено за максималистско-социалистические памфлеты. Уведомьте телеграммой, адресованной Декеру, о получении отправленных памфлетов, о номере квитанции багажа и о дате приезда.

(Подпись) Крик, Немецкий банк.

ПРИМЕЧАНИЕ

Фюрстенберг, упомянутый в документе № 54, это Ганецкий в Петрограде. - Э. С.

Документ № 64

Стокгольм, 21 сентября 1912 года.

Г-ну Рафаэлю Шолан, Хапаранда.

Дорогой товарищ, Контора банковского дома Макс Варбург открыла, в соответствии с телеграммой от президента Рейнско-Вестфальского Синдиката, счет для предприятия товарища Троцкого. Поверенный (агент) закупил оружие и организовал его доставку в Лулео и Вардё. Название конторы — Эссен и Сын в Лулео; получатели, и лицо, уполномоченное получить деньги, затребованные товарищем Троцким. Я. Фюрстенберг.

ПРИМЕЧАНИЕ

Это первая ссылка на Троцкого и она связывает его с банкиром Варбургом и Фюрстенбергом. Лулео и Вардë — шведский и норвежский города, первый расположен возле Хапаранды, которая находится у границы Швеции с Финляндией, второй — около границы Норвегии с Финляндией (Э. С. и Ю. Б.).

Документ № 65

Стокгольм, 12 сентября 1917 года.

Г-ну Фарсену, Кронштадт (через Гельсинфорс): выполнил ваши поручения; паспорта и указанную сумму в 207.000 марок по заказу вашего г-на Ленина отправил упомянутым в вашем письме лицам. Выбор получил одобрение Его превосходительства посла. Подтвердите приезд указанных лиц и прием их сопровождающих.

Свенсон.

ПРИМЕЧАНИЕ

См. документ № 61. Ленин получил больше полумиллиона марок в этот день. (См. также документ № 68). — Э. С.

Документ № 66

Лулео, 2 октября 1917 года

Г-ну Антонову, Хапаранда: просьба товарища Троцкого выполнена. Со счета Синдиката и министра (комментарий первого переводчика: вероятно, Министерства иностранных дел в Берлине, Отделения прессы) были взяты 400.000 крон и переданы товарищу Соне, которая обратится к вам с этим письмом и даст вам указанную сумму денег.

Я. Фюрстенберг.

ПРИМЕЧАНИЕ

Антонов — глава военной организации большевиков. Он был во главе вооруженных сил, которые брали Петроград. Он участвовал на полях сражений с Калединым и Алексеевым. В день написания этого письма Троцкий был уже во главе Петросовета, и большевистская революция была уже не за горами. — Э. С.

Документ № 67

Берлин (Копенгаген), 25 августа 1917 года

Г-н Ольберг: ваше желание совпадает с намерениями Партии. (В версии С читается: ваше желание, основанное на вашей переписке с М. Горьким, полностью совпадает с целями Партии). По соглашению с известными вам лицами, 150.000 крон пересылаются в ваше распоряжение в контору Фюрстенберга через “Ниа-Банкен”. Пожалуйста, известите “Vorwärts” обо всем, что было написано в газете (М. Горького) о настоящих событиях.

Шейдеман.

ПРИМЕЧАНИЕ (1)

Это письмо от Шейдемана, лидера немецких социалистов, связывает его с Фюрстенбергом-Ганецким, с “Ниа-Банкен” и с субсидированием русских революционеров. “Vorwärts” ссылается на человека Шейдемана в Берлине. Роль Шейдемана одновременно как пропагандиста мира для Германии и как сокрушителя немецких забастовок разоблачается этим письмом.

ПРИМЕЧАНИЕ (2)

12 сентября 1918 года. Горький все-таки поддерживал большевиков до их прихода к власти, но после этого он внезапно отвернулся от них. — Э. С.

Документ № 68

Берлин, 14 июля 1917 года Г-ну Миру (Мору)3 Стокгольм:

Мы переводим на ваше имя через г-на И. Рухвергена 180.000 марок из этой суммы инженер Штейнберг переведет 140.000 марок Ленину на расходы вашего (его) путешествия в Финляндию. Баланс будет в вашем распоряжении для агитации против Англии и Франции. Письма Маланюку и Стеклову, которые были посланы (вами), были получены и будут рассмотрены.

Парвус.

ПРИМЕЧАНИЕ

Ленин прятался в июле. Отчет называет в числе других мест (убежища) и Стокгольм. Замечу, что речь идет об агитации против Англии и Франции. Она началась в первые же дни большевистской революции, когда их назвали “империалистическими нациями”, на Парвуса уже ссылались как на копенгагенского агента. 6 июля 1918 года. — Э. С.

ПРИМЕЧАНИЯ

1. КОЛЫШК0 Иосиф-Адам-Ярослав Иосифович, он же “Баян”, “Рославлев”, “Серенький”, журналист, частный секретарь барона Витте, с 1915 года — немецкий агент, в 1917 году был арестован в Петрограде за пропаганду сепаратного мира. — Ю. Б. См.: КОЛЫШКО И. И. Мое дело. Пгр; 1917.

2. Может быть, адвокат из Финляндии Ионас Кастрен — Ю. Б.

3. Вероятно, это швейцарский социал-демократ Карл Моор, немецкий агент, посредник Ленина. — Ю. Б.

КОММЕНТАРИИ

2. КОММЕНТАРИЙ ЭДГАРА СИССОНА

<...> Огромные суммы денег, как средства, направляемые из одного источника, были необходимы для агитационной кампании Ленину и Троцкому летом 1917 года и осенью для увеличения числа своих сторонников. Значение кредита в 50.000.000 марок состояло в том, что это был последний явный кредит. Несмотря на совпадение по времени, сумма, на которую ссылался Бернштейн, вероятно, была из числа ранних поступлений. Жизненные условия благоприятствовали в то обычное время для таких поступлений, какие делал немец, подписывавшийся в Петрограде как фон Шанц. Дата меморандума — 8(21) января—была многозначительной. В этот день Ленин зачитывал для избранной аудитории из 60 членов большевистской партии свои тезисы, которые состояли из двадцати одного пункта; в них он доказывал, почему Россия не имеет выбора другого мира с Германией, чем этот, ужасный мир. Он, вероятно, уже знал о доверии Троцкого, который только что вернулся из Брест-Литовска, чтобы участвовать в общем собрании; Троцкий, возможно, уже получил меморандум фон Шанца. Важен также и тот факт, что большевики только что разогнали Учредительное Собрание и впервые обладали гарантированным контролем за новой и большой финансовой поддержкой в своей кампании против Алексеева и Каледина на Дону. Немцы были весьма обеспокоены получением прямого пути через Сибирь к Тихому океану.

Когда этот документ, объявляющий кредит, был обнародован в конце 1918 года, он вызвал критику (в американских газетах—Ю. Б.) в том смысле, что якобы Рейхсбанк был не в состоянии перевести такую сумму в золоте тайно: перемещение резервов из Берлина не могло бы остаться незамеченным. К тому же, замечали, Германия сама нуждалась в кредитах и резервах от своих промышленных фирм в нейтральных странах. Однако Швеция тогда оставалась воротами в Россию и золото было непременно переправлено в Россию. Известно, что большевистское правительство обладало значительными средствами после 28 января, хотя Германия, как это показывает ее план расходов, могла бы все это принять за шутку, тем более, что Совет Комиссаров тайно проголосовал за выделение 20.000.000 рублей на расширение революционной агитации в Австрии согласно плану, разработанному доктором Альбертом Менжиковским, который стоял во главе бюро агитации. Хотя Менжиковский и другие проголосовали за кредит на последней неделе января, 9 февраля, когда произошли осложнения на Брест-Литовской конференции, он был еще в Петрограде и слал жалобы телеграфом Троцкому на препятствия и тем самым “засветил” проект. Затея очевидно провалилась, а немцы негодовали, что их деньги чуть было не использовали против них самих. Брест-Литовский мир наложил запрет на большевистскую пропаганду в Германии и Австрии. И Советы снова проголосовали, на этот раз публично, за 20.000.000 рублей в конце января как за сумму, предназначенную для создания Красной Армии. (Sisson Е. One Hundred Red Days. P. 382—383).

3.

Протокол Консульства Соединенных Штатов в Архангельске с заявлением Е. П. Семенова о происхождении документов Сиссона. От 21 февраля 1919 года

...Семенов не смог покинуть занятую большевиками часть России раньше следующей зимы, когда он добрался до Архангельска, находившегося тогда под защитой союзников. Там перед американским консулом Лесли А. Дэвисом он сделал следующее заявление, тексты которого в копиях были переданы в Государственный департамент и мне (т. е. Эдгару Сиссону—Ю.Б.)

Консульство США. Архангельск, Россия

Евгений Петрович Семенов, будучи должным образом приведен к присяге, дает показания и заявляет:

1. Что оригиналы и фотокопии документов, которые были опубликованы в Америке в памфлете, озаглавленном “Германо-большевистский заговор” и выпущенном в свет Комитетом общественной информации, а также других документов, были переданы Эдгару Сиссону, специальному представителю в России от Комитета Общественной информации, зимой 1917—1918 годов мною или в моем присутствии лицами, которые вместе со мной обеспечивали способы изъятия означенных документов .

2. Что эти лица, раскрытие имен которых еще невозможно из соображений их личной безопасности, имели связь с учреждениями Большевистского правительства лично и через офицеров и служащих этих учреждений, оставшихся служить там после взятия власти большевиками, или поступивших на службу с целью получения свидетельств об истинном характере большевистских вождей и их правительства.

3. Что некоторые из этих лиц были связаны с военными и морскими штабами и имели право входа без пропуска в штабные конторы, в большевистские учреждения в Смольном и в Комиссариат иностранных дел.

4. Что касается члена группы, который был приглашен для этой работы, и что касается моего участия в организации деталей и моего личного ежедневного вмешательства в то, что касается людей, которые ее ведут, или кто работает в правительстве, как уже было заявлено,— то они лишь фактически отвечали передо мной за реальное изъятие этих оригинальных документов и фотографий.

5. Что после того, как на документах делались заметки и копии их посылались в Комиссариат иностранных дел, Смольный и учреждения Военного и Морского штабов, и клались перед ответственным комиссаром или большевистским чиновником, они были затем положены в папки текущих или секретных бумаг этого учреждения, и что во время этого процесса они проходили через руки вышеназванных офицеров и служащих, которые сотрудничали со мной и с другими лицами в ходе деловых общений и что такие офицеры и служащие делали копии с подобных документов и запоминали их содержание, и давали подобные листы и информацию мне, и что я и мои помощники отмечали на этих листах документов, кои мы желали бы получить.

6. Что г. Сиссон получил некоторые из этих листов от меня и помогал отбирать особенные документы, которые он хотел бы получить.

7. Что оригиналы подобных документов были сфотографированы упомянутыми офицерами и служащими, нашими агентами, при первой возможности и что после того, как документы сперва были положены в папки, они могли быть востребованы большевистскими чиновниками или комиссарами в связи с их текущей работой или для их сведения; затем они брались из папки только на несколько часов, фотографировались в том же самом здании и клались обратно в папки, а в некоторых случаях документы выносились из Смольного все вместе и задерживались на один — два дня, пока они не возвращались обратно, что в некоторых случаях документы из Смольного фотографировались в одной и той же комнате, где проводилась ежедневная работа учреждения; что в отдельных случаях агенты, которые занимались фотографированием документов, оказались в той же самой комнате, в которой одновременно находился Комиссар Урицкий, и что, когда последний спрашивал, что они делают, то они отвечали, что производится обычная работа, которая ведется в учреждении.

8. Что позднее, когда подлинные документы, похоже на то, что не были нужны в текущей работе и когда комиссары и чиновники, похоже на то, забывали о них, то некоторые из них извлекались из папок и переносились в мою контору и к моим служащим.

9. Что многие из подлинных документов, которые были даны Сиссону, были извлечены в феврале 1918 года в то время, когда Большевистское правительство приготовлялось к эвакуации из Петрограда и переезду в Москву, результатом чего была неразбериха и паника, которые там имели место; что офицеры и чиновники, которые действовали как наши агенты, были среди тех, кто упаковывал папки различных учреждений в Смольном и они знали особые коробки, в которых находились желаемые документы, особенно, из Германского Генерального штаба и “Нахрихтен бюро”, что они убеждали матросов, которые охраняли Смольный, поверить в то, что эти коробки содержат золото, которое тайно переводится в Москву; что матросы разбивали эти коробки и не находили в них его, оставляли их открытыми на дворе Смольного, что наши агенты извлекали из коробок столько документов, сколько могли извлечь за то время, пока не обнаруживалось повреждение коробок; что наши агенты не были в состоянии схватить некоторые из оригиналов, потому что часть текущих папок была немедленно перемещена из Смольного в контору Комиссариата иностранных дел и вслед за этим перевезена в Москву прежде, чем мы могли бы добраться до них.

10. Что после случая, только что описанного, следствием которого была перевозка папок в Москву, наши агенты продолжали те же самые действия: поиски, фотографирование и изъятие.

(Подпись) Евгений Петрович Семенов

Подписано и клятвенно подтверждено передо

мною на дубликате оригинала настоящего

21-го дня февраля 1919 года.

(Подпись). Лесли А. Дэвис. Консул США

(SISSON E. One Hundred Red Days. P. 364—366).

4.

НАШ КОММЕНТАРИЙ

О подлинности “Документов Сиссона”

Происхождение этих документов теперь полностью выяснено: документы №№ 1—53 были переданы американскому разведчику Семеновым и его группой, совершившей набег на Смольный вечером 3 марта 1918 года. Документы №№ 54— 68 попали к Сиссону несколькими неделями раньше от Р. Робинса и агентов. Через год тексты этих документов были опубликованы в южнорусских газетах в Новочеркасске и Ростове-на-Дону и получили название “Новочеркасская подборка”. Их аутентичность подвергалась сомнению (Омельченко, Шейдеман, Бишофф, Мельгунов, Милюков и др.); позднее Милюков переменил свое мнение. Неоднократные переводы текстов документов приводили к утрате первоначальной лексики. Однако, в фактах и именах сомнений не могло и быть. В конце каждого документа при первоначальной публикации имелась “легенда”, т.е. аннотация происхождения и частичный комментарий. В отношении документов №№ 54 – 61 говорилось, что они находились в архиве русской контрразведки до Февральской революции; Карл Гибсон и большевистские агенты тогда не сумели их уничтожить. Специальная Американская Экспертная комиссия, собиравшаяся в октябре 1918 года, пришла к выводу о бесспорной подлинности документов №№ 1 – 5 и отвела несостоятельную критику Е.Д. Омельченко. Некоторые сомнения остались относительно документов №№56 и 58.

Нет сомнения в том, что большая часть “Документов Сиссона” может быть использована как исторические источники, особенно по механизму финансирования большевиков банками. (См. Приложение – схемы).Странное впечатление оставляет статья В.Л. Малькова¹. Èсследователь, работавший в архивах США, предпочитает пользоваться материалами из “вторых рук” (Баллард, Лансинг, 1919), не публикует, а пересказывает записку А. Балларда “Меморандум о германском золоте”, имевшую явно тенденциозный характер, доверяет мнению историка Д. Кеннана (1956) вместо того, чтобы критически опубликовать с научным аппаратом вновь найденные в 1952 году в Белом Доме “Документы Сиссона” ( их архивный шифр скрывается!). В.Л. Мальков, к сожалению, отбрасывает как несуществующие 14 факсимиле “Документов Сиссона” с подписями германских должностных лиц, а также Ленина, Троцкого, Горбунова, Калмановича, Склянского и др.², и даже утверждает:что “ни англичане, ни французы не пошли на публикацию”, замалчивая переводы брошюры Сиссона на немецкий и французский языки. В.Л. Мальков не хочет вдуматься, почему Вудро Вильсон проявил колебания даже после бесспорных экспертиз 1918 года Джеймисона и Харпера: ведь речь шла о перемене государственной политики по отношению к Советской России, когда германская военная мощь шла явно на убыль. Ведь подобные же проблемы стояли в 1956 году во время разрядки и оттепели перед Госдепартаментом США, когда они заказывали Д. Кеннану “отводную” статью³. Много загадок и вокруг ценнейшей книги Сиссона “Сто красных дней”, которая, к сожалению, оказалась недоступной ученым Института всеобщей истории Российской академии наук.

Подтекст статьи В.Л. Малькова нам ясен: обелить большевиков. Сегодня всему миру ясно: это попытка с негодными средствами.

Советская исследовательница Е.А. Привалова настаивает на том, что “приобретенные Э. Сиссоном совместно с А. Баллардом у деятелей русской контрразведки документы – это фальшивки”4. Однако никаких доказательств не приводит, текстов документов не рассматривает, не опровергает тех исследователей, которые думают иначе. Е.А. Приваловой невдомек, что Сиссон и Баллард ничего не приобретали у контрразведки “в Париже”, что американские разведчики сами добыли оригиналы из папок Смольного. Все это зафиксировано свидетельствами участников (Семенова, Сиссона, Балларда и др.). Окончательно убеждают факсимиле 14 оригиналов5.

Немецких денег оказалось мало. Сиссон, Фрэнсис и Баллард хорошо постарались, и Ленин, в конце концов, “понравился” президенту США Вудро Вильсону. Потому получил от Американского правительства в сентябре 1919 года еще 20 миллионов долларов “на революцию”. (ДИЧЕВ Т., НИКОЛОВ Н. Зловещий заговор. М.: Витязь, 1994. С.54. Этот факт отражен в протоколах Конгресса № НУ 8714. И5).

ПРИМЕЧАНИЯ

1. МАЛЬКОВ В.Л. О “документах Сиссона” (находятся в архивах США) // Первая мировая война: дискуссионные проблемы истории. М., 1994. С. 280 – 289.

2. Опубликованы во второй раз Э. Сиссоном в книге “Сто красных дней”(1931) и недавно А.А. Арутюновым. См. АРУТЮНОВ А.А. Феномен Владимира Ульянова (Ленина). М.: Прометей, 1992. С.80 – 111.

3. Kennan G. F. Sisson´s Doñuments // Journal of Modern History .Vol. 27 – 28 . № 2. P. 130 – 154. Ibid in: Kennan G. F . Russia Leaves the War. Princeton University Press, 1956. Ch. 2 . “The Sisson Papers”.

4. ПРИВАЛОВА Е .А . В союзе с белогвардейской прессой . Американское бюро печати в Советской России (1917 – 1920-е годы). М.: МГУ, 1990. С . 263.

5. Кроме мемуаров Сиссона и Семенова , см .: BULLARD A. The Russian Pendulum: Autocracy - Democracy – Bolshevism, New York, 1919; CREEL G. Rebel at Large. Recollections of fifty crowded Years. New York - London, 1920; FRANCIS D. Russia From the American Embassy. April 1916 – November 1918. New York, 1921; BROWN W. A. The Groping Giant. Revolutionary Russia as seen by an American Democrat. New Heven, 1920; WARTH R. D. The Allies and Russia Revolution. From the Fall of Monarchy to the Peace of Brest-Litovsk. Durham - New York, 1954; Papers Relating to the Foreign Relations of the United States. 1918. Russia. Vol. 1. Washington, 1931 . Ср . ГАНЕЛИН Р .Ш . Россия и США . 1914 – 1917. Л., 1968. SUTTON А .С . Wall Street and the Bolshevik Revolution. The Church Universal, 1974; русск. пер.: “Русская идея”, 1998.

Назад Глава 14 Далее