История Руси. Глава 12. VII Поход полян во главе с князем Кием на Константинополь, вероятно, состоялся в 431-432 гг. и был успешным. В нем также принимали участие и гунны во главе с каном Ругилой (или Руа). Об этом свидетельствует Никоновская летопись. В том же походе предположительно участвовал брат князя Кия князь Щек. Об этом кратко сообщает сказочная повесть о князе Щеке и княгине Вексе: "под стенами цареградскими дочь его (т. е. князя Ростовского Одноуса. - Ю. Б.) Векса с супругом своим князем Щеком билась с греками плечо о плечо". На второй день после начала осады Константинополя русы и гунны потребовали от императора Феодосия II выкуп и получили его. Он равнялся 700 фунтов золота, после чего русы отправились к себе домой с триумфом, распевая победные песни. Когда после смерти Ругилы (434 г.) в гуннской орде воцарились его племянники Бледа и Аттила, русы решили заключить с ними союз и принять участие в походах на Балканы и в Европу. "И строй наш крыльями на две стороны раскинулся, - пишет автор "Велесовой книги". - И Аттилы воины в середине. И был он главой ясуней, а по плечам воевали славяне, которые не жалели в сече голов своих и не берегли их в те дни". В одном из сказов, записанных Ю. П. Миролюбовым, говорится, что "...Руса Степовая та Руса Борусая, ажъ Киянская Руса не ходили: не знали они еще, якый Отила тый, и чи слово свое держить, а чи не держить, и великая та добыча, а лежъ ли невеликая, ащежъ съ тою Ромою делають Гуняци, а чи не покоряеться она, а небожь нетъ". В то же время князь Кий занимался благоустройством своей державы. В Киеве он посадил наместником своего сына Лебедяна-Славера. "В "Велесовой книге" о нем говорится следующее: "Лебедянь же сидел у града Киева близ горы. И был он разумен, и правил от храма , и на торжищах и площадях работающий люд судил согласно Чину Матери”, т. е. в согласии с законами Веды, данными Матерью Сва. Сам князь Кий пошел на север, на болгар, живших между Доном и Волгой и далее на Каме-реке. Об этом походе так рассказывает Никоновская летопись: "Кий таже на Волжска и Камска болгары ходив и победи ú, возвратився приде в свой град Киев". А камские болгары с ним не бились, а сдались на милость победителя. "И те земли и воды забрал род его, и слава о нем пошла во все стороны". Потом князь Кий взял Воронженц-град, где присоединил к своему войску воинов-полян, временно взятых у него Аттилою. А после "Голунь-град русский отобрал, уйдя из Донских земель. Так отобрал свой край, и русичи там осели". В то же время, как пишет "Велесова книга", "начал он с готами биться и силой людей тех изгнал прочь" . Речь идет о тех готах, которые жили между Северским Донцом и Доном и не принимали участия в походах Аттилы на Балканы и в Европу. Одновременно князю Кию пришлось сражаться и с гуннами, которые не участвовали в походах Аттилы и не вступили в союз с русами. Народный сказ, записанный Ю. П. Миролюбовым, как нельзя лучше передает дух происходивших тогда событий: "Ой, щомъ то земля гудить? Ой, щомъ буй-туры скакають? А то Годяка отъ Гунячины тiкаеть! А то бiда на Земь Руськую налягаеть! А тожъ бачивъ князь Кiй, а сказавъ: , а жгите траву ту,ý"А запалюйте степы т ста не было,ý мý, ни ГунячинýАбы ни Годячин ла!"ýАбы земля подъ ними обома гор То же поведает кобзарь Олекса: "Ой, якъ баче князь Кiй, що тiка Годяча, а за нею шиленая, пiдлата Гуняча! Налитiла на Русiю, Старихъ, малихъ вбила, а молодчихъ, середулчихъ в тугу полонила!" По его словам, князь Кий даже приказал зажечь степи. После этого в течение трех дней шла битва - сеча великая, гунны предложили мир. Русы его приняли. После был заключен и союз. Сказы, записанные Ю. П. Миролюбовым, полны сообщений о войнах князя Кия с врагами. Так на основании одного из них Ю. П. Миролюбов рассказывает, что князь Кий получил от сторожи весть о том, что на нас идут три когорты римлян. Они перешли Дунай, миновали Траяновы валы и двинулись на Киев через землю тиверцев. По дороге они ловили отдельных русов, брали их в плен и отсылали в качестве рабов за Дунай. Вскоре князь Кий узнал, что это не римляне, а ромеи, т. е. греки, и среди них есть "железные люди", т. е. воины-гоплиты в броне. Князь срочно собрал три конные рати и выступил на-встречу. Одновременно он послал в Степной союз за подмогой. Противники встретились за Южным Бугом. Битва произошла севернее отрогов Карпат, которые ромеи обошли с левой стороны. Племя карпов уже вступило в бой. Удар был таким быстрым и неожиданным, что ромеи растерялись. А когда подошли основные силы князя Кия, то легионеры были уже разбиты и Кию осталось только взять их в плен. Вскоре византийский император Феодосий II прислал послов, предлагая мир. Кий согласился обменять пленных и взять дань. На обратном пути он встретил войско Степного союза и поделился с ним добычей. Так при князе Кие в горниле войн сложилось Единое Государство Великой Руси Днепровской, Донской и Волжской от Синего Дуная до матушки Волги. О нем в "Велесовой книге" говорится как об одном государстве, единой земле: "И это есть Земля Волжская и Ра-река ее кругом обтекает. И это земля отцов наших. И ее мы сохранили в целости и уберегли ее. И ту землю мы увлажнили кровью-рудой, и потому она будет нашей вовеки. И воеводы наши ранили сердца и кровь истекала на землю, и это русская кровь. И это земля, которую мы забрали. И видим мы это указание в наши дни, и должны мы идти в те степи, дабы их оберегать. Это земля наша и вовеки будет Русью. И хранил нас Перун стрелами своими. И была сила нам дана. И мы побеждали врагов. И было так целый век". В "Сказе про царя Просаду" Захарихи границы Киевского княжества очерчены следующим образом: "Там Поляны заставилися, тамъ седали, тамъ Руска Земля Киевска ставалася. Отамъ Князь Кий поставил нови таможи, одъ Ингульця до Киева-города, и одъ Горыни-Реки до Дреговы, а отамъ-тудь до Донця-Реки, и и одъ Донця-Реки до самого Дону Верхнего, а оттудъ до Балагари на Вологе, и то Княжество Руськое стало великое, и Доньская Земля Русьская Радимьская стала Землею Северовою Руською". Это молодое Русское государство надо было защищать от врагов в Лютое время. И защищать его должен был сам вооруженный народ во главе с Киевичами. А когда их не стало, наступили худые времена. Тогда прежнее единство распалось, и в княжеских усобицах сокращалась жизнь Дажьбожьих внуков. При князе же Кие в Киевской земле возникла идея Славянского единства, смысл которой в том, что все славяне - русы, чехи, хорваты, карпы, мораване - кровные братья и они должны жить в одной стране, в одном государстве, с одними князьями. А великокняжеская власть у нас одна, она возвышается над всеми и является прообразом царской власти. При князе Кие возникло и номинально существовало одно общеславянское неразделенное государство от Лабы и Влтавы до Днепра и Волги, возможно, в него входили Паннония и Польша, где на берегах Одры князь Одоакр основал свое княжество. Среди брать-ев-арийцев, потомков Оря, уже возникла идея соединенных цивилизации и государственности на родо-племенном принципе и с ведичеством во главе. Любопытна судьба Северского княжества со столицей г. Лебедянь, основанного сестрой Кия княгиней Лыбедь. Ему посвящен "Сказ про Лыбедю Русскую" Захарихи. Приведем из него первые строки: "За часы, колижъ еще князь Кий на Дону широкомъ былъ, була на полуночь оттам - туда Земля Руська, а та Земля Лыбедя прозываласся, бо сестре Лыбеди со всеми стадами и людями належала. И було много Русов там, Вяты да Сиверы" , т. е. русов с вятичами и северянами, а еще были кельтские народы из Ирландии, Шотландии и Англии, которые спасались в Русской земле от геноцида римлян; последние при императоре Октавиане Августе окончательно завоевали Британские острова. В "Сказе" Захарихи рассказывается о благословенной земле и ее жителях - дальних народах, гостях Руси: "а по рекамъ було много рыбы и птицы, а еще больше було гусей, утокъ да лебедей. И те люди жили, якъ козаки, и всегды были до войны готовы, абы знакъ дали. Они хлеба сеяли, скотину водили, и Кельча межъ ними скотъ гоняла, и колижъ зима на полдень подавалася, а весной до плуночи и до Сиверы. Жили Русы въ мире съ Кельчей тою, а была Кельча рудою та билою, а Русы были русыми вси въ часъ той. На Лыбеди Русы съ собаками были, и не могли безъ нихъ быти, бо же коли вороги въ ночи воровали, такъ собаки чули! А вороговъ было много, и кажень хотелъ до себе стада завернути и такъ корыстаться. И была такожъ Кельча, племены такые, ажъ была сыта войною той, а не хотела идти за Царями своими, такъ до Руссы далася, и съ ними жила мирно да почестно. Та Кельча съ нами такъ и засталася, и до конца Русью стала, та свое понехала. А была Кельча къ гнилочному видению сильная, и могла прутями воду находити, и криницу въ степу безводному, и могли сказати, ащебъ война будеть, а съ якового краю ворог прийдеть. Знала Кельча и травы до ежи, и леки, абы хоробу проганяти недужную. Кельча хвалила Коньскую голову, а поведала, ащебъ тая голова сказала, а то будеть зима тяжкая, небожъ сушина въ лете, и нищо не выростеть на поли. Руса того слухала, а часто Кельча правду предвидела, и Руса знала, жебто лепей Кельску бабу спросити, нежъ самимъ загады решати. И колижъ часъ трезны деляти, Руса была у Кельчи, а Кельча приходила до Руссы, налево садилась, ела, пила меды крепкие, а дякала, на конь садилася, а до степу, хоть въ ночи скакала. Не могла бо она свои коловозы нехати, ащебо ворогу много было въ степу. И Князи-Русы, и Кельчи вместе были, вместе воевали, вместе пировали. Едино, якъ поведовала, воры были на скотину. Подбирались до Угры, въ червоное одягнути, на добрых коняхъ баськихъ прискакивали, а скотина ревела, да за ними бежала! И покуда Угря видела, на конь седала, Кельча уже далеко была на полдень! И покуду Угря видела, на конь седала, Кельча уже далеко была на полдень! Догоняють тако до Данаисъ-Граду скотину, а тамо Грецъ ждетъ, гроши платить, скотину на лоди сажаеть, и вжежъ поплывала она до Греця! А Ире, Скоча, небожъ Кельча другую дорогой до дому едет, спеваеть весело! И такожъ обратоваться могла Кельча та, абы ворогъ не хителъ до рукъ. Падаеть до земли, биеться тричи, тай бежить сагайдакомъ вольным далее. И не можеть ее найти ворогъ въ степу. Видел, была тутъ Кельча, а не маеть вжежъ. А въ неби соколы стаей летять, та тожъ Иря летить! Та тожъ - Кельча! А пойди, поймай ее у неби ясномъ. Такъ було у степахъ нашихъ, и долго, и такъ скоро до последняго часу було, и такъ оставалося, а потом Кельча ушла, неведомо камъ, и скоро збылаяся, а та, щебожъ оставалась, Русою стала". Назад История Руси. Глава 12. VII Далее |