История Руси. Глава 11. V

Аэций (правильно: Эций) был сыном германца и римлянки, родившимся на берегу Нижнего Дуная в г. Дуросторуме около 390 г. “Аэций, - по словам Л. Н. Гумилева, - был представителем нового поколения, новой породы пассионариев, которая подняла раннюю Византию.” “Красивый, сильный мужчина, он не имел себе равного в верховой езде, стрельбе из лука, метании дротика. Честолюбие и властолюбие были лейтмотивом его бурной биографии. На его глазах мятежные легионеры убили его отца, он дважды был то заложником, то изгнанником, свободно говорил на германских и гуннском языках, что располагало к нему легионеров, среди которых уже почти не было уроженцев Италии. Карьеру он сделал быстро, но ревность к славе и власти породила в нем вражду к наместнику северной Африки Бонифацию”. После смерти Бонифация (432 г.) он вернулся в Рим и стал консулом в 437 и 446 гг.
Аэций и Аттила были дружны в детстве, так как воспитывались при дворе хана Ругилы, отца Аттилы. Но теперь они стояли во главе двух враждебных военно-политических союзов. И судьба столкнула их на Каталаунских полях.
Аэций собрал большую армию, ядро которой составляли галло-римские легионы, римская тяжелая кавалерия, к которым добавились аланская кавалерия, а также полки вестготов, франков, саксов, армориканцев (бретонских кельтов) и других племен Галлии. Однако эта армия едва достигала половины полчищ Аттилы.
Тем временем гунны разгромили королевство бургундов с их столицей Лионом и затем, разрушая все города на пути, достигли Орлеана-на-Луаре. 7 апреля 451 г. Аттила прибыл под его стены и осаждал город до июня, когда появившиеся главные силы римлян побудили его спешно отступить на Каталаунские поля возле современных городов Труа, Шалон-сюр-Марн (тогда называвшимся Дурокаталауном) и Мери-сюр-Сен. Это поле представляло собой холмистую равнину с долинами. Место, где встретились два огромных войска, было отлогое. "Оно как бы вспучивалось, вырастало вершиной холма". Свидетельствует Иордан: "Завладевший этим холмом оказывался бы в более выгодной, удобной позиции для дальнейших боевых действий. С правой стороны холма стояли гунны со своими союзниками остготами, среди которых выделялись три вождя - братья Валамир, Теодемир и Видемир, "более благодародных по происхождению, чем сам король, которому они служили". Здесь же были полки гепидов во главе со своим королем Ардарихом. С другой стороны холма располагалась армия Аэция. Тот разместил свою ударную силу - полки вестготов с королем Теодорихом - справа от себя. Это была тяжелая кавалерия. В центре находились ненадежные аланы со своим вождем Сангибаном вместе с тяжелой римской кавалерией и пехотой. Левым флангом, где находились римские легионы, тяжелая кавалерия и пехота франков, командовал сам Аэций. Здесь же была вестготская пехота во главе с Торисмундом, сыном Теодориха.
"Затем, - рассказывает Иордан, - началась битва лютая, переменная, зверская, упорная" и, добавим, братоубийственная, поскольку германцы сражались с германцами, галлы с галлами, аланы с аланами и т. д. "О подобном бое никогда до сих пор не рассказывала никакая древность, хотя она и повествует о таких деяниях, величественнее каковых нет ничего, что можно было бы наблюдать в жизни, если только не быть самому свидетелем этого самого чуда".
Битва началась в три часа дня на правом фланге римской армии, которая схватилась с левым крылом Аттилы.
Красочное описание битвы дал Иордан: "Здесь схватились сильнейшие полки с обеих сторон и не было здесь никакого тайного подползания, но сражались открытым боем".
"Полуиссякшие ручейки, протекавшие по долине, внезапно раздулись от потоков крови, смешавшейся с их водами, и раненые, утоляя жажду таким ужасным питьем, умирали мгновенно", - писал историк XIX в. Амедей Тьерри.
Западные готы сражались с восточными, братья с братьями. Аэций послал полки Торисмунда захватить высоты, господствующие над правым флангом гуннов. Престарелый король вестготов Теодорих ездил по рядам своих воинов, убеждая их сражаться движениями руки и голосом. Вдруг он свалился с лошади, пораженный дротиком, и исчез под копытами конницы, скакавшей взад и вперед и сталкивающейся массами. После кровавой битвы вестготы рассеяли остготов. Аттила ответил контратакой в центре, которая глубоко проникла в боевые порядке, смяв полк алан и принудив их к бегству. В это время, победив на правом крыле, вестготы атаковали Аттилу с фланга. Тем временем, на левом крыле Аэций соединился с Торисмундом. Теперь, очевидно, в соответствии с заранее составленным Аэцией планом битвы, Аттиле грозило двойное окружение. Поняв это, Аттила приказал отступать в свой лагерь, отгороженный кибитками. В этот момент, преследуемый с яростью вестготами, он едва не погиб и спасся только бегством. Рассказывают про славянского князя Витимира, который сражался на стороне гуннов. Его видели среди горы трупов, размахивающего мечом. С приходом темноты вестготский полк полностью разбил остготов, а Торисмунд с основными силами вестготов достиг укрепленного лагеря гуннов, но был отброшен тучею стрел и контратакой гуннской кавалерии. Сгустилась темнота, и Торисмунд сам не заметил, как наткнулся на лагерь противника. Его встретила туча стрел; он был ранен в голову и сброшен с лошади.
Вестготы унесли его с поля битвы, обливающегося кровью. Убедившись, что день потерян, Аттила скомандовал общее отступление. Отдельные яростные и беспорядочные очаги сражения догорали всю ночь, пока рассеянные гуннские отряды пытались вернуться в лагерь. Аэций был отрезан от своих каким-то из отступавших гуннских отрядов. Некоторое время в темноте он даже бродил среди неприятеля, отыскивая своих. Наконец он вернулся в римский лагерь и приказал своему левому крылу быть наготове, пока он реорганизует свой разбитый центр. Тем временем Аттила, засев за кибитками, готовился к контратаке. "Он бряцал оружием, трубил в трубы, угрожал набегом; он был подобен льву, прижатому охотничьими копьями к пещере и мечущемуся у входа в нее: уже не смея подняться на задние лапы, он все-таки не перестает ужасать окрестности своим ревом. Так тревожил своих победителей этот воинственнейший король, хотя и окруженный".
Рассказывают, что Аттила приказал сложить седла в огромный костер и приготовился броситься в него, если римляне овладеют укрепленным лагерем. А вестготы, похоронив своего предводителя и выбрав своим королем Торисмунда, под утро покинули римский лагерь. Для Аттилы это означало прекращение осады. Неясно только, почему раньше Аэций не заблокировал Аттилу в его лагере и не принудил к сдаче, угрожая голодом. Может быть, причиною была ночная темнота, а, может быть, Аэций боялся усиления своих союзников - вестготов, которые могли бы расправиться с ослабленной римской армией.
Узнав об отходе вестготов, Аттила приказал запрячь кибитки и вместе с остатками своей армии беспрепятственно достиг Рейна. Потери в битве при Шалоне исчисляются сотнями тысяч: одни называют цифру 165 000 человек, другие 300 000, и это не считая жертв ночной сшибки гепидов короля Адрариха с франками, которая привела к тому, что на поле боя осталось 15 000 убитых и раненых. Историки считают битву на Каталаунских полях кровавой, но равной, которая обессилила обе стороны так, что ни одна из них не могла нанести последний решающий удар. Рим, конечно, объявил Аэция победителем и позднее, в 452 г., триумфально встретил его с остатками армии. На самом же деле это была боевая ничья.
Вернувшись в Паннонию, Аттила стал готовить поход на Рим. Он вновь потребовал руки Гонории, но ему снова было отказано. В 452 г., перейдя через Альпы, Аттила с огромным войском вторгся в северо-восточную Италию. Была взята и уничтожена крепость и город Аквилея, за нею сдались и были разрушены Медиолан, Павия и другие города в долине реки По. Малые остатки армии Аэция тем временем двинулись с северо-запада в Италию, следя за действиями Аттилы. В Италии свирепствовали голод и эпидемия чумы, чрезвычайно затрудняя гуннам сбор провизии и фуража. Да и в самих войсках Аттилы уже начала распространяться эпидемия. Тогда римляне во главе с папой Львом I (440-461 гг.) предложили Аттиле громадный выкуп, чтобы тот ушел за Дунай, а также ежегодную дань и сепаратный мир. Это было близ города Мантуи. Аттила согласился. Об этом событии рассказывает "Велесова книга", намекая на то, что в войсках гуннов находились и анты: "И тут Аттилы воины нас поддержали, и мы победили врагов. И так десять рехов - царей разбили. И их бана-владыку Льва Великого полонили. И когда воины храбрые к стенам Рима подступили, он - папа Лев, - начал хитрить: мол, "Творец не велит сражаться; и лучше мечи схоронить, и обменивать овнов и овощи; и так положено в самой Сварге" (11, 73).
Аттила хотел мира и вернулся на берега Тиссы, отложив поход на Рим.
Аттила не преминул напомнить Риму о Гонории, угрожая в случае отказа новым набегом. Но в 453 г., пока римляне думали, посылать ли к Аттиле такую опасную невесту, Аттила женился на бургундской принцессе красавице Идилько. В брачную ночь повелителя гуннов настигла смерть. Как рассказывает Иордан, Аттила умер, "ослабевший на свадьбе от великого ею наслаждения и отяжеленный вином". Существует версия, что смерть настигла вождя от руки новобрачной, отомстившей за истребление своего народа.

Назад История Руси. Глава 11. V Далее