Глава шестая

Был ли Сергей Нилус автором «Протоколов»?

Православный писатель и подвижник Сергей Александрович Нилус (1862-1929) - яркая, сильная личность, высоко державшая в руках своих хоругвь русской православной духовности в эпоху безвременья - кровавых войн и революций. Накануне погибели тысячелетнего царства Российского Нилус предчувствовал нахож­дение темных сатанинских сил на нас, которые писатель отожде­ствлял с масонством и сионизмом. Осенью 1901 г. ему в руки попа­ла рукопись на французском языке - протоколы 24 секретных заседаний руководителей не то тайной масонской ложи, не то съез­да «Всеобщего Союза Израэлитов» (в сокращении-АЛИТ), извест­ные как «Протоколы Сионских мудрецов» (ПСМ).

Суть ПСМ американский историк Уолтер Лакер выразил следу­ющим образом: «Они провозглашают своей целью разрушение всех существующих тронов и религий, разрушение всех государств и построение на их руинах всемирной еврейской империи, возглав­ляемой императором из дома Давидова. Для этой цели евреи ис­пользуют различные тайные организации (такие, как масонские ложи), но их главные орудия - демократия, либерализм, социа­лизм. Евреи скрываются за всеми всплесками активности в исто­рии (включая, разумеется, французскую революцию), ибо они под­держивают требование свободы личности. Они стоят и за борьбой классов. Ими организованы все политические убийства и, конеч­но, крупные забастовки. Они подстрекают рабочих к алкоголизму и пытаются создать хаос, повышая цены на продовольствие и рас­пространяя инфекционные болезни. Они уже создали Тайное Все­мирное правительство, но, поскольку их власть еще не достигла предела, они подстрекают народы друг против друга, желая спро­воцировать мировую войну. Есть, однако, большая разница между тактикой, используемой для установления всемирного господства, и их реальными целями. Мудрецы ни в коей мере не либералы и не демократы: подлинное счастье, по их мнению, дают не демо­кратические принципы, а слепое послушание власти. Лишь неболь­шая часть населения получит какое-то образование, ибо распрос­транение просвещения среди низших слоев станет одной из главных причин падения христианских государств. Почетной обя­занностью всех граждан будет шпионство и доносительство друг

на друга. Правительство будет безжалостно расправляться с теми, кто противится ему. Сообщники по заговору, такие как масоны, будут ликвидированы: часть их убьют, а часть поместят в каратель­ные заведения за морем...»

Судьба Российской империи наглядно свидетельствует о том, что цели масонства, сионизма и большевизма по уничтожению старого политического строя и старого общества, а также религии полностью совпали...

9 декабря 1901 г. в своем орловском имении Золотарево во время болезни С. А. Нилус закончил перевод текста ПСМ на рус­ский язык и затем принялся выяснять, кто и что знает о проис­хождении этого документа. Результат был негативным. Однако зимой 1901-1902 г., по свидетельству П. Ильинского, рукопис­ные и машинописные копии текста ПСМ ходили в России по ру­кам. Будучи патриотом России и человеком религиозным, к тому же обладающим даром предвидения, Нилус решил предупредить русское общество о грозящей ему опасности путем издания ПСМ. Но его опередили. Вначале молдаванин журналист Паволакий Крушеван напечатал документ в петербургской газете «Знамя», а затем другой молдаванин, Георгий Владимирович Буши де Кац-ман, издал текст ПСМ отдельной книжкой под заглавием «Корень наших бед»; всего вышло шесть петербургских изданий Буши с 1905 по 1907 г. под названием «Обличительные речи. Враги рода человеческого», в Казани одно издание в 1907 г. под названием «Выдержки из древних и современных протоколов Сионских муд­рецов».

Особое место занимает малоизвестное издание ПСМ, вышед­шее в Москве под названием «Древние и новые Протоколы со­браний Сионских мудрецов» (1905; до 1970 г. книга хранилась в РНБ под шифром 34.50.4.1004); состав и источники неизвестны. Тем временем Нилус все еще готовил свое издание и искал благо­детелей. В конце концов в декабре 1905 г. ему удалось опублико­вать текст в Царском Селе на средства местного отделения «Крас­ного креста» в составе книги «Великое в малом и Антихрист как близкая политическая возможность». Текст ПСМ был снабжен под­заголовком и отличался от изданий Крушевана и Буши первона­чальной четкостью и стройностью в расположении материала. Скорейшему выходу книги в свет тиражом 2.000 экземпляров по­могла фрейлина великой княгини Елизаветы Федоровны Е. А. Озе­рова, ставшая вскоре женой Нилуса. Между тем могучая и про­цветающая страна была в опасности (см. документ Пайка, «Сон Кайзера»).

В 19П и 1917 гг. ПСМ снова выходят в свет в составе книг Ни-луса «Великое в малом» и «Близъ есть, при дверехъ» тиражом 3.000 и 5.000 экземпляров, однако судьба последнего издания трагична. В конце февраля 1917 г. 3.000 экземпляров, только что отпечатан­ных в типографии Троице-Сергиевой Лавры, были приготовлены к отправке в Москву. В Петрограде свершилась Февральская рево­люция, масонское Временное правительство князя Г. Е. Львова, за­нятое тысячью дел, сумело в числе первых дел вспомнить об анти­масонской книге и отдать распоряжение уничтожить ее тираж. 2 марта 1917 г. на станции Лавра появился вооруженный отряд. Тюки с книгами были вытащены из вагона, сброшены на землю и сожжены. Чудом сохранилось 600 экземпляров, которые позднее поступили из типографии Лавры в книжные магазины Петрогра­да и Москвы, а также в личные библиотеки, в том числе загранич­ные. В июле 1917 г. Временное правительство А. Ф. Керенского приказало изымать из книжных магазинов и коллекторов библио­тек крамольную книгу и уничтожить ее. Позднее по закону об ан­тисемитизме, подписанному В. И. Лениным 27 июля 1918 г., за хра­нение книги Нилуса полагался расстрел. Неудивительно, что издания ПСМ почти полностью отсутствуют в крупнейших рос­сийских библиотеках: власть предержащие провели массовое изъ­ятие («утерю») почти всех изданий ПСМ.

Однако вывезенная из страны русскими эмигрантами книга Нилуса «Близъ есть, при дверехъ» начала распространяться по Евро­пе и Америке. С 1919 г. текст ПСМ стал переводиться на иностран­ные языки: английский, арабский, венгерский, голландский, грече­ский, испанский, итальянский, китайский, латышский, немецкий, польский, португальский, румынский, сербо-хорватский, финский, фламандский, французский, чешский, шведский, японский и мн. др. Во множестве перепечатывалось русское издание Нилуса эмигран­тами в Германии и в др. странах. Были проданы сотни тысяч текстов ПСМ на многих языках. Книга ПСМ стала настольной книгой каж­дого политического деятеля, независимо от его взглядов и ориента­ции. Таким образом, ПСМ получили всемирную известность. Темы и идеи ПСМ широко обсуждались, комментировались на страницах таких газет и журналов, как «Крейццейтунг», «Хаммер», «Морнинг пост», «Тайме», «Дирборн индепендент», «Пэтриот», «Бритиш гарди-ан», «Въей Франс», «Призыв», «Последние новости» и др.

Гибель России Нилуса была гибелью Мира Добра и Красоты. Шестнадцать лет (1901-1917) подвижник в одиночку старался образумить заблудившихся. В 1911 г. после выхода второго изда­ния ПСМ Нилус обратился с посланиями к восточным патриар-

хам, к Святейшему Синоду, к Папе Римскому, требуя созыва Все­ленского собора для принятия согласованных действий для защи­ты христианства от грядущего Антихриста. Тогда же Нилус стал проповедовать монахам Козельской Введенской Оптиной пусты­ни, что в 1920 г. народится Антихрист. В монастыре началась сму­та, вследствие которой после Духова дня в 1912 г. Нилус стал жить на Валдае и в поместьях друзей, всем и всюду он там проповедовал о пришествии Антихриста в 1918 г. (напр, в письме к иеродьякону Зосиме от 6 августа 1917 г.) и не ошибся. Но ему не верили. Так и случилось по Слову Божию. Русский народ за прегрешения свои испытал на себе все ужасы моральной и физической вивисекции, предуказанные программой ПСМ. Вместе с Россией испил до дна чашу страданий и наш страдалец. Аресты 1924 и 1927 гг, высыл­ки, преследования, обыски, перемены мест жительства... Подвиж­ник же молился и писал, писал до конца дней своих вторую часть книги «На берегах Божьей реки». На 68-м году жизни, 14 января 1929 г, в селе Крутец, в четырех верстах от Александровой слобо­ды, скончался С. А. Нилус.

Миф о Сергее Александровиче Нилусе то ли как о мистифика­торе, то ли как о легковерной жертве мистификаторов возник с легкой руки французского иезуита, есаула русской службы, графа Александра дю Шайла. Последний в 1909 г. приехал специально в Козельскую Введенскую Оптину пустынь, чтобы встретиться и по­говорить с жившим там Нилусом. «Нечаянно» разговор зашел о ПСМ, к тому времени уже изданных Нилусом. Тот вынул из сунду­ка, называемого «музеем Антихриста», заветную тетрадку с ориги­нальным французским текстом ПСМ. Дю Шайла отметил, что ру­копись писана разными почерками и разными чернилами, в ней имелись орфографические ошибки (что недопустимо для подде­лывателя) и нефранцузские обороты речи, из чего граф заключил, что ПСМ писал иностранец, но не русский. Нилус объяснил, что копия, вероятно, делалась наспех во время заседаний таинствен­ного Кагала, разными лицами, нефранцузами. Дю Шайла ему не поверил и заявил, что ПСМ - подделка, но не объяснил, чья и за­чем и когда сделана. Впрочем, он намекал на шефа русской тай­ной полиции за границей генерала П. И. Рачковского. Позднее в 1921 г. дю Шайла опубликовал в русской газете «Последние ново­сти» и в «Еврейской трибуне» (Париж) свои записки об этой встре­че с целью скомпрометировать Нилуса, но получил достойную от­поведь. По мнению французского графа, якобы основанному на личном признании Нилуса 1909 г., французская рукопись была буд­то бы привезена в Золотарево из Парижа от П. И. Рачковского Ната­

льей Афанасьевной Володимеровой, любовницей Нилуса. Одна­ко этим фантазии дю Шайла не ограничивались. Он утверждал, что Нилус якобы играл роль орудия мести против лечившего рус­скую императрицу Александру Федоровну от бесплодия в 1901-1903 гг. французского магнетизера Филиппа Вашон (Низье-Вашо). У дю Шайла персонажами интриги фигурируют генерал Рачковс-кий, вдовствующая императрица Мария Федоровна, великая кня­гиня Елизавета Федоровна, граф Витте. Компрометация Филиппа осуществлялась, якобы, с помощью ПСМ, специально составлен­ных для этой цели. Большую несуразицу трудно придумать, так как, во-первых, о Нилусе ничего не знали при императорском дво­ре до конца 1905 г, когда Филипп Низье-Вашо был уже мертв (умер в Лионе 2.08.1905). Во-вторых, примерно за 10 лет до издания Ни­лусом ПСМ рукопись находилась в распоряжении тульского по­мещика и позднее московского церковного чиновника Филиппа Петровича Степанова и по двум губерниям, по крайней мере Туль­ской и Орловской, ходили издания ПСМ 1895 и 1897 гг. Несосто­ятельность обвинения в адрес Нилуса как мистификатора ПСМ очевидна.

Однако ложную версию дю Шайла повторяют немецкая энцик­лопедия Брокгауза, петербургский журналист Михаил Золотоно-сов, а ныне и тележурналист Евгений Киселев в передаче ТВ «Ито­ги» (16 августа 1992 г.), а также адвокат Генри Резник.

Весьма любопытно заверенное нотариусом признание бывшего действительного статского советника и прокурора Московской Си­нодальной конторы Филиппа Петровича Степанова, сделанное им в городке Старый Футог в Югославии 17 апреля 1927 г. и заверенное нотариусом: «В 1895 году мой сосед по имению Тульской губернии отставной майор Алексей Николаевич Сухотин передал мне руко­писный экземпляр "Протоколов Сионских мудрецов". Он мне ска­зал, что одна его знакомая дама (не назвал мне ее), проживавшая в Париже, нашла у своего приятеля (кажется, из евреев) и перед тем, как покинуть Париж, тайно от него перевела их и привезла этот перевод, в одном экземпляре, в Россию и передала этот экземпляр ему - Сухотину. Я сначала отпечатал его в ста экземплярах на гек­тографе, но это издание оказалось трудно читаемым, и я решил на­печатать его в какой-нибудь типографии без упоминания времени, города и типографии; сделать это мне помог Аркадий Ипполитович Келеповский, состоявший тогда чиновником особых поручений при Великом князе Сергее Александровиче; он дал их напечатать Губер­нской Типографии; это было в 1897 году. С. А. Нилус перепечатал эти протоколы в своем сочинении со своими комментариями».'

Гектографированное издание было сделано в доме Степанова в количестве 100 экземпляров с рукописного русского текста, оза­главленного иначе, чем в издании Нилуса, а именно: «Древние и современные протоколы встреч Сионских мудрецов». Об этом сви­детельствовал эксперт Б. И. Николаевский, как будто видевший подлинник. В настоящее время мы не располагаем ни одним эк­земпляром тульских изданий. Известно также, что, по крайней мере, до 1960-х гг. один гектографированный экземпляр хранился в со­брании Пашуканиса в Рукописном отделе Государственной библио­теки СССР им. В. И. Ленина, а затем таинственно исчез. В 1934 г. фотокопия четырех страниц с этого экземпляра посылалась со­ветскими властями в Швейцарию Бернскому суду, обсуждавшему вопрос о подлинности или подложности ПСМ. Немецкий перевод текста, умещающегося на этих четырех страницах, был сделан для судопроизводства и сохранился до наших дней в Вейнеровской библиотеке в Лондоне. Существует и еще одно доказательство в пользу существования второго издания 1897 г.: в американском секретном документе от 13 ноября 1918 г. ПСМ дважды цитируют­ся именно по этому изданию, которое могло попасть в США через Б. Бразоля, русского эмигранта, сотрудничавшего с Госдепартамен­том. Существенно и признание английского исследователя Нор­мана Кона о том, что отрывки из тульского издания «практически идентичны тексту, позже изданному Нилусом и являющемуся ос­новой для всех последующих изданий во всем мире».

Отыскивается и «одна... знакомая дама». Это Юлиана Дмитри­евна Глинка (1844-1918), дочь русского дипломата, посла в Лис­сабоне, фрейлина императрицы Марии Федоровны, которая жила то в Петербурге, то в Париже, то в Ницце; одно время она была близка к лондонскому Теософскому обществу Е. П. Блаватской (1831-1891). Когда и при каких обстоятельствах мадам Глинка раздобыла рукопись ПСМ, раскрывается из публикации петер­бургского журналиста Михаила Осиповича Меньшикова (расстре­лян 20 сентября 1918 г.): «Протоколы этого заговора и толкова­ния к ним хранились в глубокой тайне, - записал он со слов Глинки. - ...В последнее время они были спрятаны в Ницце, кото­рая давно избрана негласной столицей еврейства. Но - такой уж наш легкомысленный век - эти протоколы были выкрадены. Они попали в руки одного французского журналиста, а от него каким-то образом к моей элегантной хозяйке (т. е. к Глинке. - Ю. Б.). Она, по ее словам, с величайшей поспешностью перевела выдержки из драгоценных документов по-русски и сочла, что всего лучше вручить их мне».

Однако петербургский журналист так и не решился опублико­вать документ. Через год это сделал молдавский журналист Круше-ван по копии, которая имела хождение в Петербурге. Возникает законный вопрос, каким же образом на самом деле была получена Нилусом рукопись ПСМ, да еще французская? Ведь, судя по словам Глинки, она распространяла русский перевод французского тек­ста. Кто передал Нилусу текст? Глинка? Степанов? Или другое лицо?

На этот счет существуют четыре версии - все со слов Нилуса.

Первая версия. «В 1901 г. мне удалось получить в свое распоря­жение от одного близкого мне человека, ныне уже скончавшегося, рукопись, в которой с необыкновенной отчетливостью и яснос­тью изображены ход и развитие всемирной роковой тайны еврей-ско-масонского заговора, имеющего привести отступнический мир к неизбежному для него концу. Лицо, передавшее мне эту руко­пись, удостоверяет, что она представляет собою точную копию-перевод с подлинных документов, выкраденных женщиной у од­ного из влиятельнейших и наиболее посвященных руководителей франк-масонства, после одного из тайных заседаний "посвящен­ных" где-то во Франции... Эту-то рукопись, под общим заглавием «Протоколы собраний Сионских мудрецов», я и предлагаю жела­ющим видеть и слышать, и разуметь».

Вторая версия. «В 1901 г. удалось получить в свое распоряже­ние одну рукопись... Рукопись эта была озаглавлена "Протоколы собраний Сионских мудрецов" и передана мне покойным Черн-ским уездным предводителем дворянства, впоследствии Ставро­польским вице-губернатором, Алексием Николаевичем Сухоти­ным... Попутно Сухотин сообщил мне, что он, в свою очередь, рукопись эту получил от одной дамы, постоянно проживавшей за границей, что дама эта - Чернская помещица (он называл, помнит­ся, и фамилию, да я забыл) и что она добыла ее каким-то весьма таинственным путем (едва ли не похищением). Говорил Сухотин и о том, что один экземпляр этой рукописи эта дама передала по возвращении своем из-за границы Сипягину, бывшему в то время министром внутренних дел, и что Сипягина вслед убили...»¹

Третья версия. «Я (т. е. Александр дю Шайла) - поинтересовался, неужели через госпожу К. "Протоколы" дошли до С. А. Нилуса. Мне казалось странным, что эта огромная, едва движущаяся, разбитая испытаниями и болезнями женщина могла когда-либо проникнуть в "тайны Кагала Сионских мудрецов". "Да, - сказал Нилус, - госпо­жа К. долго жила за границей, именно во Франции; там, в Париже получила она от одного русского генерала эту рукопись и переда­ла мне. Генералу этому прямо удалось вырвать ее из масонского архива". Я спросил, является ли тайной фамилия этого генерала. "Нет, - ответил Сергей Александрович, - это генерал Рачковский. Хороший, деятельный человек, много сделавший в свое время, что­бы вырвать жало у врагов Христовых"».²

Четвертая версия. «О том, как к нему попали "Сионские прото­колы", Сергей Александрович рассказывал так: после того, как были изданы первые его книги, к нему пришла одна старушка, бывшая небогатой помещицей где-то в Орловской губернии. Она спроси­ла, не решится ли Сергей Александрович поместить в своей книге и напечатать эти протоколы. Они остались у нее после смерти сына, который, в свою очередь, получил их от жены своей, еврейки, ког­да по каким-то обстоятельствам находился в Париже. Там его по­любила девушка-еврейка, принявшая потом христианство и вышед­шая за него замуж. Она взяла их тайком со стола своего отца, который был одним из сионских мудрецов, и отдала своему жени­ху, сказав, что они могут пригодиться в России...»³

Анализ четырех версий приводит нас к следующему заключе­нию: первая и вторая версии кажутся нам более достоверными, чем третья и четвертая. Здесь названо имя человека - А. Н. Сухотина, передавшего Нилусу рукопись ПСМ. Если в первой версии имя Су­хотина не названо, то это можно объяснить условиями конспира­ции: нежеланием Нилуса повредить Сухотину, занимавшему важ­ный чиновничий пост в Ставрополе; к 1917 г. Сухотина уже не было в живых, и Нилус решился назвать его имя и фамилию. В обоих случаях фигурирует таинственная женщина, которая «выкрала» рукопись из сионского кагала во Франции, а затем передала руко­пись Сухотину. Точно такая же версия событий содержится и в показаниях Степанова 1927 г., не зависящих от версий Нилуса. Те же факты подтверждаются из статьи Меньшикова, хотя фамилия Сухотина не названа. Что касается третьей и четвертой версий, то на первой из них лежит печать недостоверности: лазутчик-фран­цуз разговаривает с недоверявшим ему Нилусом, а тот темнит и говорит Дю Шайла неправду: отягощенная многими болезнями Володимерова и в самом деле не походила на героиню. К тому же в начале 1890-х гг., когда К. и Нилус жили как любовники во Фран­ции, они не интересовались ни ПСМ, ни научными, ни политиче­скими вопросами, между тем как в 1895 г. ПСМ уже находились в России и были там изданы Степановым. Четвертая версия носит явно романтический, сказочный характер.

На «признании», якобы «вырванном» Дю Шайла в 1909 г. у Ни­луса, строят свои гипотезы многие историки и публицисты про­сионистского толка (Норман Кон, Т. А. Карасова, Д. А. Черняхов­ский и др.). Однако не фантазирует ли француз? Имело ли место подобное признание, явно противоречащее версиям первой и вто­рой Нилуса, а также свидетельству Степанова и показанию Мень­шикова (со слов Глинки)? Мы предполагаем, что наиболее вероят­ный путь документов из Франции в Россию, до Нилуса и Степанова, был таким, как изображено на схеме № 3 (см. Приложение).

Теперь не остается никаких сомнений относительно порядоч­ности С. А. Нилуса: он не мог быть ни поддельщиком рукописи, так как она существовала за несколько лет до него, ни мистификато­ром, так как до него ПСМ уже были дважды изданы в Туле.

Но когда же и где возник текст ПСМ? Эта тайна не раскрыта еще до сих пор. Одна из распространенных точек зрения по это­му вопросу такова: «Не подлежит сомнению, что "Протоколы" были сфабрикованы между 1894 и 1899, а точнее, между 1897-1899 гг. Страной, где они были сфабрикованы, бесспорно была Франция... Местом фабрикации, как можно предположить, был Париж...», ког­да в эпоху дела Дрейфуса (18941-1898) во Франции вспыхнул ан­тисемитизм и на его волне французские правые (вроде Эдуарда Дрюмона) с помощью русской тайной полиции (Петр Рачковский) создали подложный документ якобы для обоснования антисеми­тизма, погромов и холокоста на протяжении столетия. Ученые Ю. Делевский, В. Бурцев, Н. Кон и их многочисленные последова­тели дружно заверяют, что авторами ПСМ были сотрудники шефа русской тайной полиции П. И. Рачковского (работал в Париже с 1884 по 1902 г.) М. Головинский и И. Манасевич-Мануйлов (в буду­щем «главный обвинитель» и «знаток» Г. Распутина); последние яко­бы сфабриковали ПСМ в Парижской национальной библиотеке по образцу «Диалога» Мориса Жоли, за позорной работой поддель-щиков якобы застали княгиня Екатерина Радзивилл и Генриетта Херблетт. Почтенным дамам задавался вопрос, когда они были в Париже и когда видели, как фабриковали документ, и получали ответ: в 1904 или в 1905 г. Но в это время Рачковского вот уже два года как не было в Париже, а русский текст ПСМ был уже четыреж­ды опубликован в России за десять лет до предполагаемой акции подделыциков. Таким образом, у сторонников этой точки зрения не сходятся концы с концами. Ни одна из предполагаемых дати­ровок просионистской точки зрения не может быть доказана.

Есть и другая точка зрения, а именно: ПСМ являются подлин­ным документом; он находится в ряду подобных же тайных доку­ментов XIX в. - Послания «Всеобщего Союза Израэлитов», I860; Послания Всемирного совета масонов, 1871; «Сна Кайзера», 1890, вышедших из среды еврейских и масонских организаций, служа­щих еврейской буржуазии и помогающих ей осуществить свою тайную цель-владычество над миром. Есть подтверждения косвен­ного порядка: секретная записка, адресованная Департаменту по­лиции, 1895 г., «О тайне еврейства» и секретный меморандум гра­фа Ламздорфа, 1906 г. Перечисленные документы изданы, но не исследованы в плане «увязывания» с глобальной концепцией сата-нистов. Любопытно вспомнить здесь и о таком факте: Апелляци­онный суд в Берне 1 ноября 1937 г. признал несостоятельным мне­ние о подложности документа - ПСМ. Отменялось тем самым решение Бернского суда от 14 мая 1935 г., на которое постоянно ссылаются те, кто стремится доказать подложность ПСМ. Приве­дем некоторые прямые и косвенные аргументы в пользу данной точки зрения:

1)  свидетельство немецкого делегата первого Конгресса Сио­нистов Альфреда Носсигэ (Берлин), рассказавшего в 1901 г. польско­му композитору Падеревскому о том, что в Базеле в августе 1897 г. в перерывах между заседаниями действительно распро странялся и обсуждался текст ПСМ на французском языке;

2)  свидетельство крещеного еврея Савелия Константиновича Ефрона (ум. 1925), издателя «Энциклопедического словаря Брок­гауза и Ефрона», о том, что он лично присутствовал на заседании в Базеле, где Герцль зачитывал ПСМ (см. главу 5);

3)  свидетельство американской исследовательницы Лесли Фрей-Шишмаревой: «Книга Протоколов есть перевод с древнеев­рейского языка. Такое мнение подтверждается экспертами, иссле­довавшими книгу. Еще более веским доказательством являются сви­детельства людей, живших в Одессе в 1890 г. и видевших этот документ, написанный на древнееврейском языке, в руках евреев -жителей Одессы и даже державших его в своих руках»;

4)  свидетельства или реалии самого текста, которые отобража­ют политическую жизнь Франции конца 80-х или начала 90-х гг. XIX столетия. Имеется в виду текст протокола № 10, который гла­сит следующее: «...чтобы привести наш план к такому результату, мы будем подстраивать выборы таких президентов, у которых в прошлом есть какое-нибудь нераскрытое темное дело, какая-ни­будь "панама"». Т. А. Карасова, автор послесловия к книге Нормана Кона, так комментирует данный текст: «В 1885 г. обанкротившаяся компания Панамского канала поручила авантюристу еврею Кор-нелиусу Герцу добиться разрешения от французского парламента на выпуск бон. Герц воспользовался услугами барона Иозефа де Рейнака, тоже еврея, который для этой цели подкупил многих за­конодателей. В 1892 г. это обнаружилось, и скандал стал достояни­ем публики. Рейнак покончил с собой. Подкупленные законодате­ли предстали перед парламентской комиссией по расследованию, однако были наказаны сравнительно легко. Лубе, который в то время был премьером, вынужден был уйти в отставку. Когда затем в 1899 г. он стал президентом, толпы народа, собравшиеся на ули­це, напоминая ему о скандале, кричали: «Панама! Панама!» Еще одно свидетельство содержится в протоколе № 16, который гласит: «Во Франции один из лучших наших агентов, Буржуа, уже провозгла­сил новую программу наглядного воспитания». Речь идет о Леоне Буржуа, связанном с АЛИТ и нарождающимся сионистским дви­жением, который в 1890-1892 гг. представил проект общеобразо­вательной программы. Любопытно, что в этом тексте о Франции говорится как бы издалека, но значит ли это, что документ был составлен первоначально вне Франции? Лесли Фрей уверенно раз­работала гипотезу о месте создания ПСМ (Одесса, Россия) и об авторе (Ашер Гинцберг), руководителе восточного крыла сиони­стского движения, которое, в конце концов, после смерти Т. Герц­ля одержало в нем верх.

Многочисленные реалии дошедшего до нас текста ПСМ хра­нят черты его подлинности. Так, например, в протоколе № 15 сообщается следующее: «Таково было до последнего времени русское самодержавие - единственный в мире серьезный нам враг, если не считать Папства. Вспомните пример того, как за­литая кровью Италия не коснулась волоса с головы Силлы, ко­торый пролил эту кровь: Силла обоготворился своей мощью в глазах народа, хотя и истерзанного им, а мужественное его воз­вращение в Италию ставило его вне прикосновенности... Народ не касается того, кто гипнотизирует его своею храбростью и силою духа».

В этом тексте много интересного. Однако мы остановимсятоль-ко на одном факте: на факте прочтения имени. Во всех изданиях ПСМ читается только «Силла» вместо правильного «Сулла». Имеет­ся в виду Луций Корнелий Сулла, римский полководец, который в 82 г. до P. X. вернулся из Малой Азии в Рим, где ему пришлось вести войну со сторонниками Гая Мария и убить их всех. После этого Сулла стал первым римским диктатором, опиравшимся на знать (патрициат). Об этом подробно рассказывается в сочинении Тита Ливия «Римская история от основания города». Предполагаемые переводчики текста ПСМ с французского на русский язык (либо Глинка, либо Нилус) плохо знали Ливия. В результате во всех изда­ниях ПСМ сохранилась ошибка прочтения имени, что может сви­детельствовать о следующем: