История Руси. Глава 15. II

Восточнее вагров, на побережье Мекленбургской бухты, жили ободриты. Их центром был г. Микулин (в районе современного г. Висмара).
К югу от вагров и ободритов жили полабцы с центром в г. Ратиборе (современный г. Ратценбург).
Восточнее полабцев Адам Бременский помещает глинян. Они занимают земли между р. Лабой, правым притоком Лабы и современным г. Грабовым.
К северо-востоку от глинян в районе современных озер Мюриц и Плауэр (где стоят современные города Плац, Мальхов, Пархим, Каров, Миров) жили варны. Северная граница их земли шла по реке Варнов, впадающей в Мекленбургскую бухту там, где в ее устье стоит современный г. Росток.
В соседний Щецинский залив впадает река Пена. Здесь жили следующие племена: хижане, черезпеняне, доленчане, ратари. Их всех иногда называли вильцами или лютичами. Все они славились своей храбростью. Их центром был г. Дымин (современный г. Демнин).
О центре ратарей городе Радигоще, который находился у Прильвицкого озера, Адам Бременский говорит так: "Очень многолюдный, гнездо язычества, в нем есть большой храм, построенный в честь богов, глава коих Радигость; город имел десять ворот и всюду окружен глубоким озером, сообщается с берегом посредством деревянного моста, по которому пропускают только желающих принести жертву или спросить предсказания".
Другой германский автор Титмар Мерзебургский повествует: "В стране ратарей есть город по имени Радигощ, построенный треугольником и имеющий трое ворот. Этот город окружен большим лесом, не тронутым жителями и священниками. Двое ворот этого города открыты для всякого, кто хочет войны; а третьи ворота, с восточной стороны и самые малые, представляют дорогу к морю, находящемуся вблизи и весьма страшному на вид. В городе нет ничего кроме капища, которое искусно сделано из дерева и вместо основания поддерживается рогами различных зверей. Извне стены этого капища украшены разнообразными изображениями богов и богинь удивительной скульптуры, как кажется тем, которые смотрят на них; а внутри стоят боги рукотворные с вырезанным именем каждого, страшно одетые в шлемы и панцыри".
Об образе правления тех славян Титмар пишет следующее: "Над всеми этими людьми нет особенного какого-нибудь властителя. Единодушным советом обсуждая все необходимое по своему усмотрению, они соглашаются все в решении дела. Если же кто из находившихся в одной с ними провинции не согласен с общим собранием в решении дела, то его бьют палками; а если он противоречит публично, то или все свое имущество теряет от пожара и грабительства, или в присутствии всех, смотря по значению своему, платит известное количество денег... Мир заключают, отрезывая с головы клок волос и с зеленью подавая правые руки... Сами вероломные и изменчивые требуют неизменности и большой верности от других; а сами, быв подкуплены, легко нарушают мир".
В 20-е годы XII в. Западную Померанию с миссионерскими целями посетил католический епископ Оттон Бамбергский. Побывал он и в городе Щецин, считавшийся тогда "матерью городов польских". Авторы всех пяти жизнеописаний святого Оттона Бамбергского отмечают исключительное богатство земель полабских славян. Стоит привести небольшие отрывки этих текстов: "Изобилие рыбы в море, реках, озерах и прудах настолько велико, что кажется прямо невероятным. На один денарий (денарий тогда равнялся от 1,06 до 3,43 грамма серебра. - Ю. Б.) можно купить целый воз свежих сельдей, которые настолько хороши, что если бы я стал рассказывать все, что знаю об их запахе и толщине, то рисковал бы быть обвиненным в чревоугодии. По всей стране множество оленей и ланей, диких лошадей, медведей, свиней и кабанов и разной другой дичи. В избытке имеется коровье масло, овечье молоко, баранье и козье сало, мед, пшеница, конопля, мак, всякого рода овощи и фруктовые деревья и, будь там еще виноградные лозы, оливковые деревья и смоковницы, можно было бы принять эту страну за обетованную, до того в ней много плодовых деревьев. Но епископ не хотел, чтобы виноград отсутствовал в этой стране, потому во второй свой приезд привез с собой полную кадку саженцев и велел их высадить в землю, чтобы по крайней мере было вино для причащения.
Честность же и товарищество среди них (т. е. славян. - Ю. Б.) таковы, что они, совершенно не зная ни кражи, ни обмана, не запирают своих сундуков и ящиков. Мы там не видели ни замка, ни ключа, а сами жители были очень удивлены, заметив, что вьючные ящики и сундуки епископа запирались на замок. Платья свои, деньги и разные драгоценности они содержат в покрытых чанах и бочках, не боясь обмана, потому что они его не испытывали. И что удивительно, их стол никогда не стоит пустым, никогда не остается без явств. Каждый отец семейства имеет отдельную избу, чистую и нарядную, предназначенную только для еды. Здесь всегда стоит стол с различными напитками и яствами, который никогда не пустует, кончается одно - тотчас же несут другое. Ни мышей, ни мышат туда не допускают. Блюда, ожидающие участников трапезы, покрыты наичистейшей скатертью.
В какое время кто ни захотел бы поесть, гость ли, домочадцы ли, они идут к столу, на котором уже все готово.
<...> В городе Щетине находились четыре контыни (т. е. городских конца. - Ю. Б.). Но одна из них, бывшая главнейшей, выделялась украшениями и удивительной искусностью постройки; она имела скульптурное украшение как снаружи, так и внутри. Изображения людей, птиц и животных были сделаны так естественно, что казалось, будто они живут и дышат. И что надо отметить как наиболее редкостное: краски этих изображений, находящихся снаружи здания, не темнели и не смывались ни дождем, ни снегом - таким их сделала искусность художников. Сюда они приносят, по давнему обычаю своих предков, определенную законом десятую часть награбленных богатств, оружия врагов и всякой добычи, захваченной в морских или сухопутных сражениях. Там же хранились золотые и серебряные сосуды и чаши, которые в праздничные дни выносились как будто из святилища. Знатные и могущественные люди гадали, пировали и пили из них. Там же хранили они в честь богов и ради их украшения огромные рога диких быков, обрамленные в золото и драгоценные камни и пригодные для питья, а также рога диких быков, а также рога, в которые трубили, кинжалы, ножи, различную драгоценную утварь, редкую и прекрасную на вид".
Саксон Грамматик в "Деяниях данов" повествует о богатствах города Арконы: "Город Аркона лежит на вершине высокой скалы... Посреди города лежит открытая площадь, на которой возвышается деревянный храм, прекрасной работы, но почтенный не столько по величию зодчества, сколько по величию бога, которому здесь воздвигнут кумир... в его распоряжении были триста лошадей и столько же всадников, которые все, добываемое или насилием или хитростью, вручали верховному жрецу; отсюда приготовлялись различные украшения храма. Прочее сохранялось в сундуках под замками; в них, кроме огромного количества золота, лежало много пурпурных одежд, но от ветхости гнилых и худых.
Можно было видеть и множество общественных и частных даров, пожертвованных с благочестивыми обетами, просящих помощи, потому что этому кумиру давала дань вся Славенская земля. Даже соседние государи посылали ему подарки с благоговением".
Географ XVI в. Герард Меркатор несколько с иной позиции освещает богатства Арконы в своей "Космографии": "На том острове живали люди идолопоклонники, рены или рутены, именуемые, люты, жестоки в бою, против христиан воевали жестоко, идолов своих стояли. Те рутены от жестокосердия великого едва познали после всех христианскую веру. Того острова владетели таковы вельможны, сильны, храбрые воины бывали, не токмо против недругов своих отстаивалися крепко, но и около острова многие грады под свою державу подвели... и воевали с датским королем и со иными поморскими князьями и с Любскою областью воевали много, и всем государствам противны были, язык у них был славенский да вандальский, грамотного учения не искали, но и заповедь между собой учинили, чтобы грамоте, не токмо воинским делам, прилежные охотники были".
Большей частью богатств владели поморские племена славяно-вандалов. Эти-то богатства и вызывали зависть немецких и датских захватчиков. Об этих богатствах свидетельствует немецкий историк XVII в. Альберт Крантц. Он утверждал, что частью этих земель владели западнославянские племена, жившие между реками Лабой и Одрой. Это были ославянившиеся вандалы. Крантц приводит их названия, а именно: вагры, герулы, лембицы, винулы, толенцы, ротари или риадуци, они же - рядичи, вильцы, лутичи, лингоны, вернауцы, киссины или ободриты с центром в Микилинборе, полабцы с центром в Рацисборе, черезпеняне. Их собирательные названия - титмарсы, хользаты, штурмариоусы, виниты. Они подчинялись то датским королям, то саксонским герцогам, то восставали и образовывали свои независимые княжества, как например, князь Висна при датском короле Харальде. Одним из первых князей славяновандальского объединения племен был Биллунг I. Затем правили его сыновья Мисислав, Наккон, Седерик, а после них – Мистивой I, Миззидраг, Годскалко и его сыновья Бутуе и Генрих. Династия же ободритских князей просуществовала до 1168 года, трагической даты поморской истории, когда погиб князь бодричей Никлот.
Однако обратимся к Адаму Бременскому. В бассейне реки Гаволы (современной Хафель) он помещает славянские союзы племен гаволян и стодорян. В бассейне реки Доши (современной Доссе) живут дошане. В бассейне Гаволы было много славянских городов: Ратенов, Премниц, Мылов и другие. Но важнейшим среди них был г. Брена.
Адам Бременский повествует о любушанах и их городе Любуше, который Титмар Мерзебургский называл Либуцуа (современный г. Либуса).
Острова Волин и Узноим населяли славяне-волыняне и стодоряне. Адам Бременский описывает и город Волынь, столь хорошо знакомый сказителям северогерманских саг. Этот город-порт стоял на южном берегу острова Волин, у рукава дельты Одры, называемого Дивновы. Вот что он сообщает: "При устье реки Одры находится великий город Junme (т. е. Волынь. - Ю. Б.), знаменитая пристань, куда съезжаются окрестные народы - варвары и греки... Он, без сомнения, самый большой из всех городов Европы, в нем обитают славяне вместе с другими народами, греками и варварами. Саксонские пришельцы также пользуются равным правом сожительства с коренными гражданами, но под условием не обнаруживать, живя там, своего христианства. Весь народ тамошний еще предан заблуждениям язычества, но, несмотря на то, трудно найти относительно нравов и гостеприимства людей честнее и благороднее. Город богат товарами всех северных народов, имеет все, чего ни спросишь приятного и редкого. Из него суда в короткий срок ходя, с одной стороны, в Дымин (т. е. современный г. Демниц. - Ю. Б.), с другой, в Семландию, которую обладают пруссы. Сухим путем от Гамбурга или Лабы достигнешь Junme на седьмой день, а чтобы доехать до него морем, надо сесть на корабль в Шлезвиге или Ольденбурге (т. е. Старграде. - Ю. Б.). Из Junme же, плывя под парусами, на четырнадцатый день приходишь к Остраграду, Руси», (т. е. к Новгороду. - Ю. Б.).
Славяне владели и островами на Балтийском море: Фембра, к северу от Старграда и Ране, или Рюген, против устья реки Пены. Остров Ране, где жили руяне, знаменит городом Арконою и храмом Бога Свентовита. Жители Раны были влиятельными. Адам Бременский о них пишет так: "У славян балтийских закон - в делах общественных ничего не решать и не предпринимать без совета ран - так боятся последних за их тесную связь с богами". Саксон Грамматик пишет в своих "Деяния данов": "При храме Арконы был конь совершенно белый. Только верховный жрец мог его кормить и имел право на нем ездить, чтобы обыкновенная езда не унизила божественное животное". Было поверье, что на этом коне ездит сам Свентовит, когда ведет войну. О поверьях полабских славян было написано следующее: "...в Старграде был посажен епископом Бернард, но вагры и ободриты при поддержке лютичей низвергли латинов и еще некоторое время держались древних верований. В Любек мы прибыли к роще единственной в этой земле, потому что вся земля ровна и открыта как ладонь. Здесь между старыми деревьями мы увидели заповедные дубы, посвященные богу земли той Проне (т. е. Перуну. - Ю. Б.). Их окружал портик и искусно сделанная деревянная ограда с двумя воротами. Кроме домашних богов и кумиров, которыми наполнен каждый город, это место было святилищем для всей земли, имело своего главного жреца, праздники и разные обряды при жертвоприношениях. Сюда, во второй праздник, обыкновенно сходился народ со своим верховным жрецом и князем держать суд. Вход во внутрь портика воспрещен всякому, кроме главного жреца, того, кто пришел с жертвою и кому угрожает опасность смерти, таковым не отказывали в убежище".
Многочисленные города полабских славян, а их было тысячи (см. "Баварский Географ", 844-845 гг.), защищались толстыми и высокими (до 7 м) стенами, усиленными земляными насыпями и бревнами меж стен (в общей сложности до 7 м в ширину). Немецкий археолог Й. Херрманн раскопал несколько таких городищ с укреплениями (Торнов, Форберг на Шпрее и другие).
К югу от земель полабских славян, южнее бассейна реки Гаволы и ее притока Спревы (т. е. Шпрее. - Ю. Б.) простирались земли многочисленного и могущественного племени лужицких сербов, братьев тех серпов, которые некогда жили в долинах Прикарпатья. Их страна называлась Лужицей или Лузацией. Ее земли простирались от верховьев Лабы и Одры за Дунай до озера Балатон включительно (дунайская керамика). От земель полабских славян с севера Лужицу отделяли непроходимые болота, леса и зыбучие пески, а от земель гаволян - русло реки Эльстер, притока Лабы. У лужичан тоже были сотни укрепленных городов и множество князей, которые наряду с вече сотнями лет управляли жизнью местных славян приблизительно с V до XII в. включительно.
Необычайное богатство и красота поморских славян возбуждали зависить у соседей - датчан и германцев, и те постепенно подбирались к славянским землям, мечтая их захватить, а славян превратить в своих рабов.

Назад История Руси. Глава 15. II Далее