История Руси. Глава 12. VII

Поход полян во главе с князем Кием на Константинополь, вероятно, состоялся в 431-432 гг. и был успешным. В нем также принимали участие и гунны во главе с каном Ругилой (или Руа). Об этом свидетельствует Никоновская летопись.
В том же походе предположительно участвовал брат князя Кия князь Щек. Об этом кратко сообщает сказочная повесть о князе Щеке и княгине Вексе: "под стенами цареградскими дочь его (т. е. князя Ростовского Одноуса. - Ю. Б.) Векса с супругом своим князем Щеком билась с греками плечо о плечо".
На второй день после начала осады Константинополя русы и гунны потребовали от императора Феодосия II выкуп и получили его. Он равнялся 700 фунтов золота, после чего русы отправились к себе домой с триумфом, распевая победные песни.
Когда после смерти Ругилы (434 г.) в гуннской орде воцарились его племянники Бледа и Аттила, русы решили заключить с ними союз и принять участие в походах на Балканы и в Европу.
"И строй наш крыльями на две стороны раскинулся, - пишет автор "Велесовой книги". - И Аттилы воины в середине. И был он главой ясуней, а по плечам воевали славяне, которые не жалели в сече голов своих и не берегли их в те дни".
В одном из сказов, записанных Ю. П. Миролюбовым, говорится, что
"...Руса Степовая та Руса Борусая,
ажъ Киянская Руса не ходили:
не знали они еще, якый Отила тый,
и чи слово свое держить, а чи не держить,
и великая та добыча, а лежъ ли невеликая,
ащежъ съ тою Ромою делають Гуняци,
а чи не покоряеться она, а небожь нетъ".
В то же время князь Кий занимался благоустройством своей державы. В Киеве он посадил наместником своего сына Лебедяна-Славера. "В "Велесовой книге" о нем говорится следующее: "Лебедянь же сидел у града Киева близ горы. И был он разумен, и правил от храма , и на торжищах и площадях работающий люд судил согласно Чину Матери”, т. е. в согласии с законами Веды, данными Матерью Сва.
Сам князь Кий пошел на север, на болгар, живших между Доном и Волгой и далее на Каме-реке. Об этом походе так рассказывает Никоновская летопись: "Кий таже на Волжска и Камска болгары ходив и победи ú, возвратився приде в свой град Киев".
А камские болгары с ним не бились, а сдались на милость победителя. "И те земли и воды забрал род его, и слава о нем пошла во все стороны".
Потом князь Кий взял Воронженц-град, где присоединил к своему войску воинов-полян, временно взятых у него Аттилою. А после "Голунь-град русский отобрал, уйдя из Донских земель. Так отобрал свой край, и русичи там осели". В то же время, как пишет "Велесова книга", "начал он с готами биться и силой людей тех изгнал прочь" . Речь идет о тех готах, которые жили между Северским Донцом и Доном и не принимали участия в походах Аттилы на Балканы и в Европу. Одновременно князю Кию пришлось сражаться и с гуннами, которые не участвовали в походах Аттилы и не вступили в союз с русами. Народный сказ, записанный Ю. П. Миролюбовым, как нельзя лучше передает дух происходивших тогда событий:
"Ой, щомъ то земля гудить?
Ой, щомъ буй-туры скакають?
А то Годяка отъ Гунячины тiкаеть!
А то бiда на Земь Руськую налягаеть!
А тожъ бачивъ князь Кiй, а сказавъ:
, а жгите траву ту,ý"А запалюйте степы т
ста не было,ý мý, ни ГунячинýАбы ни Годячин
ла!"ýАбы земля подъ ними обома гор
То же поведает кобзарь Олекса:
"Ой, якъ баче князь Кiй,
що тiка Годяча,
а за нею шиленая,
пiдлата Гуняча!
Налитiла на Русiю,
Старихъ, малихъ вбила,
а молодчихъ, середулчихъ
в тугу полонила!"
По его словам, князь Кий даже приказал зажечь степи. После этого в течение трех дней шла битва - сеча великая, гунны предложили мир. Русы его приняли. После был заключен и союз.
Сказы, записанные Ю. П. Миролюбовым, полны сообщений о войнах князя Кия с врагами. Так на основании одного из них Ю. П. Миролюбов рассказывает, что князь Кий получил от сторожи весть о том, что на нас идут три когорты римлян. Они перешли Дунай, миновали Траяновы валы и двинулись на Киев через землю тиверцев. По дороге они ловили отдельных русов, брали их в плен и отсылали в качестве рабов за Дунай. Вскоре князь Кий узнал, что это не римляне, а ромеи, т. е. греки, и среди них есть "железные люди", т. е. воины-гоплиты в броне. Князь срочно собрал три конные рати и выступил на-встречу. Одновременно он послал в Степной союз за подмогой. Противники встретились за Южным Бугом. Битва произошла севернее отрогов Карпат, которые ромеи обошли с левой стороны. Племя карпов уже вступило в бой. Удар был таким быстрым и неожиданным, что ромеи растерялись. А когда подошли основные силы князя Кия, то легионеры были уже разбиты и Кию осталось только взять их в плен. Вскоре византийский император Феодосий II прислал послов, предлагая мир. Кий согласился обменять пленных и взять дань. На обратном пути он встретил войско Степного союза и поделился с ним добычей.
Так при князе Кие в горниле войн сложилось Единое Государство Великой Руси Днепровской, Донской и Волжской от Синего Дуная до матушки Волги. О нем в "Велесовой книге" говорится как об одном государстве, единой земле: "И это есть Земля Волжская и Ра-река ее кругом обтекает. И это земля отцов наших. И ее мы сохранили в целости и уберегли ее. И ту землю мы увлажнили кровью-рудой, и потому она будет нашей вовеки. И воеводы наши ранили сердца и кровь истекала на землю, и это русская кровь. И это земля, которую мы забрали. И видим мы это указание в наши дни, и должны мы идти в те степи, дабы их оберегать. Это земля наша и вовеки будет Русью. И хранил нас Перун стрелами своими. И была сила нам дана. И мы побеждали врагов. И было так целый век".
В "Сказе про царя Просаду" Захарихи границы Киевского княжества очерчены следующим образом:
"Там Поляны заставилися, тамъ седали,
тамъ Руска Земля Киевска ставалася.
Отамъ Князь Кий поставил нови таможи,
одъ Ингульця до Киева-города,
и одъ Горыни-Реки до Дреговы,
а отамъ-тудь до Донця-Реки,
и и одъ Донця-Реки до самого Дону Верхнего,
а оттудъ до Балагари на Вологе,
и то Княжество Руськое стало великое,
и Доньская Земля Русьская Радимьская
стала Землею Северовою Руською".
Это молодое Русское государство надо было защищать от врагов в Лютое время. И защищать его должен был сам вооруженный народ во главе с Киевичами. А когда их не стало, наступили худые времена. Тогда прежнее единство распалось, и в княжеских усобицах сокращалась жизнь Дажьбожьих внуков.
При князе же Кие в Киевской земле возникла идея Славянского единства, смысл которой в том, что все славяне - русы, чехи, хорваты, карпы, мораване - кровные братья и они должны жить в одной стране, в одном государстве, с одними князьями. А великокняжеская власть у нас одна, она возвышается над всеми и является прообразом царской власти. При князе Кие возникло и номинально существовало одно общеславянское неразделенное государство от Лабы и Влтавы до Днепра и Волги, возможно, в него входили Паннония и Польша, где на берегах Одры князь Одоакр основал свое княжество. Среди брать-ев-арийцев, потомков Оря, уже возникла идея соединенных цивилизации и государственности на родо-племенном принципе и с ведичеством во главе. Любопытна судьба Северского княжества со столицей г. Лебедянь, основанного сестрой Кия княгиней Лыбедь. Ему посвящен "Сказ про Лыбедю Русскую" Захарихи. Приведем из него первые строки:
"За часы, колижъ еще князь Кий на Дону широкомъ былъ,
була на полуночь оттам - туда Земля Руська,
а та Земля Лыбедя прозываласся, бо сестре Лыбеди
со всеми стадами и людями належала.
И було много Русов там, Вяты да Сиверы" , т. е. русов с вятичами и северянами, а еще были кельтские народы из Ирландии, Шотландии и Англии, которые спасались в Русской земле от геноцида римлян; последние при императоре Октавиане Августе окончательно завоевали Британские острова.
В "Сказе" Захарихи рассказывается о благословенной земле и ее жителях - дальних народах, гостях Руси:
"а по рекамъ було много рыбы и птицы,
а еще больше було гусей, утокъ да лебедей.
И те люди жили, якъ козаки, и всегды
были до войны готовы, абы знакъ дали.
Они хлеба сеяли, скотину водили,
и Кельча межъ ними скотъ гоняла,
и колижъ зима на полдень подавалася,
а весной до плуночи и до Сиверы.
Жили Русы въ мире съ Кельчей тою,
а была Кельча рудою та билою,
а Русы были русыми вси въ часъ той.
На Лыбеди Русы съ собаками были,
и не могли безъ нихъ быти, бо же коли вороги
въ ночи воровали, такъ собаки чули!
А вороговъ было много, и кажень хотелъ
до себе стада завернути и такъ корыстаться.
И была такожъ Кельча, племены такые,
ажъ была сыта войною той, а не хотела идти
за Царями своими, такъ до Руссы далася,
и съ ними жила мирно да почестно.
Та Кельча съ нами такъ и засталася,
и до конца Русью стала, та свое понехала.
А была Кельча къ гнилочному видению сильная,
и могла прутями воду находити,
и криницу въ степу безводному,
и могли сказати, ащебъ война будеть,
а съ якового краю ворог прийдеть.
Знала Кельча и травы до ежи, и леки,
абы хоробу проганяти недужную.
Кельча хвалила Коньскую голову,
а поведала, ащебъ тая голова сказала,
а то будеть зима тяжкая, небожъ сушина
въ лете, и нищо не выростеть на поли.
Руса того слухала, а часто Кельча
правду предвидела, и Руса знала,
жебто лепей Кельску бабу спросити,
нежъ самимъ загады решати.
И колижъ часъ трезны деляти,
Руса была у Кельчи, а Кельча
приходила до Руссы, налево садилась,
ела, пила меды крепкие,
а дякала, на конь садилася,
а до степу, хоть въ ночи скакала.
Не могла бо она свои коловозы нехати,
ащебо ворогу много было въ степу.
И Князи-Русы, и Кельчи вместе были,
вместе воевали, вместе пировали.
Едино, якъ поведовала, воры были на скотину.
Подбирались до Угры, въ червоное одягнути,
на добрых коняхъ баськихъ прискакивали,
а скотина ревела, да за ними бежала!
И покуда Угря видела, на конь седала,
Кельча уже далеко была на полдень!
И покуду Угря видела, на конь седала,
Кельча уже далеко была на полдень!
Догоняють тако до Данаисъ-Граду скотину,
а тамо Грецъ ждетъ, гроши платить,
скотину на лоди сажаеть,
и вжежъ поплывала она до Греця!
А Ире, Скоча, небожъ Кельча другую дорогой
до дому едет, спеваеть весело!
И такожъ обратоваться могла
Кельча та, абы ворогъ не хителъ до рукъ.
Падаеть до земли, биеться тричи,
тай бежить сагайдакомъ вольным далее.
И не можеть ее найти ворогъ въ степу.
Видел, была тутъ Кельча, а не маеть вжежъ.
А въ неби соколы стаей летять,
та тожъ Иря летить! Та тожъ - Кельча!
А пойди, поймай ее у неби ясномъ.
Такъ було у степахъ нашихъ, и долго,
и такъ скоро до последняго часу було,
и такъ оставалося, а потом Кельча ушла,
неведомо камъ, и скоро збылаяся,
а та, щебожъ оставалась, Русою стала".

Назад История Руси. Глава 12. VII Далее